Философия и психология фантастики

Всякая литературная разработка темы утерянного рая уже не может представлять большого интереса, поскольку является стереотипической. Интерпретировать появление очередного романа или фильма на эту тему можно множеством разных способов: и как проявление коллективного подсознательного, и как подражание предшествовавшим литературным образцам. По мнению Сергея Переслегина, жанр литературной утопии уже исчерпал себя, поскольку ограниченным оказался набор потребностей, которые фантастика пыталась удовлетворить в воображаемом мире127). Куда интереснее, что тема золотого века не дает покоя не только писателям и деятелям искусства, но и мыслителям: периодически появляются попытки теоретически обосновать основательность тоски по утраченному раю. Александр Дугин и другие "традиционалисты" ставят вопрос об утерянном рае чуть ли не с политической остротой. Примером попытки придать теме золотого века квазинаучную обоснованность является книга философа Ирины Бесковой "Эволюция и сознание: новый взгляд". В ней Бескова утверждает, что в глубокой древности люди обладали экстрасенсорными способностями и расширенным сознанием и поэтому они воспринимали реальность иначе, чем сейчас - соответственно, та реальность была благосклоннее к человеку. Бескова пишет: "Внутренняя природа человека (гармония, целостность или расщепленность, диссонанс) обуславливает соответствующие ей параметры сознания (фактически это излучение или вибрация - в зависимости от избираемой физической модели). В ответ на направление излучения с такими параметрами в мир отзовется мир тех размерностей, которые резонансны по отношению к такому излучению. Это определит характер взаимодействия с таким миром и определит и обусловит параметры внутреннего состояния субъекта: гармония, эмпатия или вражда, борьба, диссонанс. В момент эволюционной истории человека, который представлен в Библии как грехопадение, происходит мгновенное постижение добра и зла. Коренное изменение внутренней природы человека обусловит трансформацию параметров его излучения. Это, в свою очередь, приведет к тому, что резонансными по отношению к излучению с такими параметрами окажутся новые объекты. А это, по существу, будет равносильно тому, что человек обнаружит себя в другом мире, потому что вместо одних объектов, раннее резонансных по отношению к его излучению-вниманию, окажутся совсем другие объекты. Те же, которые воспринимались спонтанно и без усилий раньше, окажутся вообще как бы невидимыми, неощущаемыми, невоспринимаемыми" 128). Таким образом у Бесковой, как и в романе Янковского, человечество оказывается "выселенным" из первоначального рая в более недружелюбный мир.

Интересно было бы сопоставить книги Бесковой "Эволюция и сознание" и Маркузе "Эрос и цивилизация". Обе книги выбирают в качестве своей исходной точки теорию Фрейда о соотношении принципов удовольствия и реальности. Согласно этой теории, в основе человеческой природы лежит принцип удовольствия, т. е. стремление к безотлагательному удовлетворению всех желаний и потребностей. Однако данное стремление подавляется жесткой необходимостью жизни. Ради выживания человек вынужден постоянно откладывать немедленное исполнение желаний. Однако Маркузе был уверен, что значительная доля вины за подавление "принципа удовольствия" лежит на институциональной структуре общества. Радикальная социальная реформа могла бы ослабить репрессию в отношении человеческих желаний. Между периодами создания книг Маркузе и Бесковой прошло около 40 лет, которые принесли серьезные разочарования в эффективности социальных реформ, но зато вернули нам веру в могущество медицины и парамедицинских практик. Бескова полагает, что неудовлетворенность человеческих желаний является следствием антропологической катастрофы ("грехопадения"), однако социальное устройство не было причиной этого бедствия и тем более не может быть рычагом для преодоления его последствий. Корни неудовлетворенности желаний, по Бесковой, надо искать в самой биологической природе человека, а вернее - в невидимой, биоэнергетической стороне этой природы. Уровень научности, продемонстрированной в данном случае Бесковой приличествует скорее научной фантастике, чем научным исследованиям - и, тем не менее, перед нами книга, претендующая на звание исследовательской монографии. И это доказывает, что сегодня не существует четких границ между фантастикой и гуманитарной мыслью.

Романтика и фантастика