Философия и социология гуманитарных наук

«Язык не является деятельностью говорящей личности, он – продукт, который личность пассивно регистрирует; язык никогда не допускает преднамеренности, и субъективная рефлексия имеет место лишь в целях различения и классификации.

Высказывание, напротив, – индивидуальный акт воли и мышления, в котором мы можем различить: 1) сочетания, посредством которых говорящая личность утилизирует систему языка для выражения своих индивидуальных мыслей; 2) психофизический механизм, позволяющий высказывать эти сочетания»[224].

Высказывание не может быть объектом лингвистики, как ее понимает Соссюр. Лингвистическим элементом в высказывании являются лишь наличные в нем нормативно-тождественные формы языка. Все остальное – «побочно и случайно».

Подчеркнем основной тезис Соссюра: язык противостоит высказыванию, как социальное – индивидуальному. Высказывание, таким образом, сплошь индивидуально. В этом, как мы увидим, – proton pseudos[225] Соссюра и всего направления абстрактного объективизма.

Индивидуальный акт говорения – высказывание, столь решительно оставленный за бортом лингвистики, возвращается однако, как необходимый фактор в истории языка. Эта последняя, в духе всего второго направления, резко противопоставляется Соссюром языку как синхронической системе. В истории господствует «высказывание» с его индивидуальностью и случайностью, поэтому ею правит совершенно иная закономерность, чем та, которая правит системой языка.

Воззрения Соссюра на историю чрезвычайно характерны для того духа рационализма, который до настоящего времени господствует во втором направлении философско-лингвистической мысли и для которого история – иррациональная стихия, искажающая логическую чистоту языковой системы. Соссюр и его школа – не единственная вершина абстрактного объективизма в наше время. Рядом с ней возвышается другая – социологическая школа Дюркгейма, представленная в лингвистике такой фигурой, как Мейе (Meillet).

Прослеживая пути разрешения поставленной нами проблемы выделения и ограничения языка как специфического объекта исследования, мы оказались перед двумя рядами прямо противоположных ответов: перед тезисами индивидуалистического субъективизма и антитезисами абстрактного объективизма[226].

Что же является истинным центром языковой действительности: индивидуальный речевой акт – высказывания или система языка? И какова форма бытия языковой действительности: непрерывное творческое становление или неподвижная неизменность себетождественных форм?

В предыдущем мы постарались дать совершенно объективное изображение двух направлений философско-лингвистической мысли. Теперь мы должны подвергнуть их основательному критическому анализу. Только после этого мы сможем ответить на поставленный нами вопрос.

Начнем с критики второго направления – абстрактного объективизма.

Прежде всего мы должны спросить: в какой степени система языковых себетождественных норм, т.е. система языка, как ее понимают представители второго направления, – реальна? Никто из представителей абстрактного объективизма не приписывает, конечно, системе языка материальной, вещной реальности. Она, правда, выражена в материальных вещах – знаках, но как система нормативно-тождественных форм она реальна лишь как социальная форма. Представители второго направления постоянно подчеркивают, – и это является одним из основоположений их, – что система языка является внешним для всякого индивидуального сознания объективным фактом, от этого сознания независящим. Но ведь как система себетождественных неизменных норм она является таковой лишь для индивидуального сознания и с точки зрения этого сознания.

На самом же деле, с действительно объективной точки зрения, пытающейся взглянуть на язык совершенно независимо от того, как он является данному языковому индивиду в данный момент, язык представляется непрерывным потоком становления. Для стоящей над языком объективной точки зрения нет реального момента, в разрезе которого она могла бы построить синхроническую систему языка.