Философия истории

Раньше этнографы именовали племенами все многообщинные демосоциоры. Однако в последние десятилетия стало ясным, что среди них существуют такие, которые качественно отличаются от племен в моргановском понимании. В западной литературе для их обозначения стало использоваться слово «chiefdom». В нашей литературе такого рода многообщинный демосоциор называют чифдомом, или вождеством. Последнее слово представляет собой русскую кальку слова chiefdom. Я в своих работах предложил называть подобного рода многообщинные демосоциоры протополитархиями. Протополитархии являются формирующимися государствами.60 См.: Семенов Ю.И. Об одном из типов традиционных социальных структур Африки и Азии: прагосударство и аграрные отношения // Государство и аграрная эволюция в развивающихся странах Азии и Африки. М., 1980.

С переходом от позднепервобытного общества к предклассовому существенные изменения претерпели общины. Из позднепервобытных они превратились: одни в пракрестьянские общины, другие — в сверхобщины, или великообщины. Часть пракрестьянских общин вошла в состав трибосоциоров и протополитархий. В результате они перестали быть социоисторическими организмами, превратились в социальные суборганизмы. Другая часть пракрестьянских общин и почти все великообщины продолжали существовать в качестве самостоятельных демосоциоров.61 Подробнее об этом см.: Семенов Ю.И. Проблема перехода от первобытного общества к классовому: пути и варианты развития // ЭО. 1993. 1, № 2; Он же. Война и мир в земледельческих предклассовых и ранних классовых обществах // Першиц А.И., Семенов Ю.И., Шнирельман В.А. Война и мир в ранней истории человечества. Т. 2. М., 1994; Он же. Введение во всемирную историю. Вып. 2. История первобытного общества. М., 1999.Чтобы отличить их от общин, переставших быть демосоциорами, я буду называть их общиносоциорами.

Если на стадиях раннепервобытного и позднепервобытного обществ генетические демосоциорные конгломераты состояли из общин, то на стадии предклассового общества — из общиносоциоров, трибосоциоров и протополитархий, что не меняло их природы.

Культурно-генетическая общность не может быть названа этносом. И дело не только и не столько в отсутствии осознания этой общности и тем самым и самоназвания. Главное заключалось в том, что в отличии от этноса она была совокупностью не людей самих по себе, а прежде всего социоисторических организмов и только тем самым людей, входящих в их состав. Каждый генетический демосоциорный конгломерат был носителем определенной локальной культуры, но не ее создателем. В отличие от него ходившие в его состав демосоциальные организмы были не только носителями, но и творцами культуры. В каждом из них накапливался свой новый опыт, который не мог не отличаться от опыта других демосоциоров. Результатом было накопление определенных различие в культуре уже у дочерних общин, еще больших — у общин-внучек и т.д.

В результате культурно-генетические общности, которые выступали как генетические конгломераты различного рода демосоциальных организмов, с неизбежностью имели иерархическую структуру. Существовали генетические демосоциорные конгломераты первого порядка, второго порядка, третьего порядка и т.д. (первичные, вторичные, третичные и т.п.) Чем выше был порядок, тем меньшей была культурная и языковая общность между демосоциорами. По мере отдаления от общего предка возрастали культурные и языковые различия, при этом дифференциация культуры шла быстрее, чем дифференциация языка.

Но и последняя тоже имела место. Люди, входившие в состав демосоциоров, образовывавших генетический конгломерат первого порядка, могли говорить на одном диалекте одного языка. Следующий порядок мог уже характеризоваться наличием общего языка, но нескольких диалектов. Еще выше могло существовать несколько родственных языков, причем их сходство по мере движения вверх непрерывно уменьшалось.

Иерархически построенные генетические культурно-языковые общности не исчезли полностью с переходом к классовому обществу и превращением демосоциоров в геосоциоры. Но теперь, во-первых, они начали состоять уже не из демосоциоров, а из этносов, во-вторых, стали не столько культурно-языковыми, сколько просто языковыми.

Основное звено в этой иерархии — семьи языков, которые подразделяются на ветви и группы языков, а сами иногда объединяются в макросемьи, или стволы. Примером такой семьи являются индоевропейские языки, на которых сейчас говорит 45% населения земного шара. Возможно, что эта семья вместе с картвельской, афразийской, уральской, алтайской, дравидской и некоторыми другими семьями, а также рядом изолированных языков (японским, корейским, юкагирским) образует ностратический (гиперборейский, бореальный) ствол.