Философия. Книга первая. Философское ориентирование в мире

В соотнесении с этими двумя корнями своего существования дух приходит к себе в самопросветлении, совершающемся в никогда не завершимом процессе. Он раскрывает для себя свое темное бытие в предметном созидании (in gegenständlicher Schöpfung), он рефлектирует о себе, вопрошает каждую форму своей действительности. Он делает это каждый раз через отдельные личности, которые своими видениями и своим знанием просветляют то пространство, в котором узнают себя другие люди. В этой форме своего самопонимания дух становится предметом истории искусства, истории литературы, истории философии, истории науки. -

Подобные подразделения можно распространять и умножать, можно ставить в частичные параллели друг к другу, а кроме того, их можно комбинировать, а затем производить в них перестановки, находя вышестоящие и нижестоящие порядки. Каждый раз в них раскрывается только один смысл и никогда не открывается целое. Всякий раз наше подразделение может быть только логически полным, но не может охватить замкнутой в себе субстанции.

Традиционные сферы духа: познание, этос, искусство и религия, - в сопоставлении с описанными только что различениями оказались бы весьма сложными образованиями. В этике, например, имеются все определенные таким образом сферы духовного существования, как среда действенной активности. Нескончаемость, совершение и бесконечность мы находим во всем духовном,-^в науке, искусстве, этосе, пусть даже на первый взгляд или для некоторой удержанной точки зрения в каждом случае и преобладает одна из этих трех сторон; духовная жизнь представляет собою или их непрерывный синтез, или же опустошение до чего-то лишь нескончаемого или только завершенного.

Если четыре традиционные сферы духа не являются окончательными, то это не значит, что их следует просто отменить. Как ставшие, эти сферы историчны. Но ни они, ни их модификации, ни другие схемы порядка не представляют для нас решающей важности. Они всегда остаются лишь в качестве конкретных схем для ориентировки. Всё когда-нибудь становится шатким и непрочным. Если наша схема - фиксируя сферы в их мнимой окончательности - известное время имела, в некотором исторически унаследованном существовании образованности, мировоззренческое значение для известной, существенным образом наблюдающей жизненной позиции, в отсутствие внутренней деятельности уже не достигающей восхождения к подлинному созерцанию, и имеет его, как кажется, еще и сегодня в не сомневающихся речах (im fraglosen Sprechen), то все-таки можно сказать с уверенностью: однажды она будет сломлена, пусть не только от одной критики, но благодаря созданиям из идей, которые в своем содержании более удовлетворительным для нас способом выразят насущную действительность истины. Тогда прежние подразделения сохранят свое значение, как форма этой былой духовной образованности, из которой растем и мы сами. Ибо дух невозможно замкнуть даже и в его возможные формы. Его несет и поддерживает экзистенция, которая вновь разбивает всякий раз каждый способ его становления как целого (jede Weise seines Ganzwerdens wieder durchbricht).

2. Борьба между сферами.

- Коренным феноменом духа остается только одно: то, что он вообще подразделяет себя в себе (sich in sich gliedert) и не есть искони в гармонической тотальности своих возможностей. Он разделяет себя на сферы, находящиеся в борьбе между собой. Это проблема мнимо единого духа со множеством сфер, собственная необходимость каждой из которых взаимно исключает необходимость всех прочих. Всякое упорядочивающее рассмотрение и подразделение духовных сфер, предполагающее в идеалистической философии единство и гармонию целого, уверенно побеждается эмпирическим наблюдением взаимного обособления партикулярных сфер духа, обнаружением их протеста против целого, совершающегося в истолковывающем смыслы прояснении собственных закономерностей каждой сферы, указанием сначала на конфликт и борьбу между сферами, а затем на фактические и теоретически осознанные опыты синтеза и образования тотальностей.

Борьба вообще имеет своим основанием необозримое множество реальных исторических конфликтов, которые только отчасти следует понимать как имеющие всеобщий смысл. Религиозные откровения требуют того, что для рассудка абсурдно; рассудок же, со своей стороны, требует непротиворечивости и последовательности. Религиозные побуждения хотят уничтожить эротику, которая, со своей стороны, восстает против них. Этические нормы осуждают войну и политические действия, которые, в свою очередь, придают себе смысл указанием на свою самоосновную необходимость. Свою фактическую борьбу человек как духовное существо пытается истолковать и в этом найти себе самому оправдание; он развивает систематические мысли, из которых, как ему кажется, следует требуемое им,как истинное.