Философия мистики или Двойственность человеческого существа

Человек обозначает словом я сумму всех воспринимаемых им от своего существа впечатлений, преступающих порог его сознания; его личное сознание основывается на отнесении им всех таких восприятий к единому носителю. Что мы испытываем и раздражения, не преступающие порога нашего сознания, а потому остающиеся нами несознаваемыми, это хорошо известно, и уже это одно взятое само по себе обстоятельство обязывает нас настолько отличать наше лицо от нашего субъекта, сознаваемую нами душу от души в себе, насколько наши субъект и душа больше нашего личного сознания. Далее. Нитью, связывающей в одно целое отдельные наши восприятия и делающей возможным для нас личное наше сознание, служит вспоминание, без него не существовало бы тождества нашего лица. Значит, если бы можно было доказать, что и несознаваемые нами нервные раздражения приписываются единому носителю и связываются в одно целое нитью воспоминания, то и сопровождающее их сознание было бы так же личным сознанием, и у нас было бы таким образом еще другое лицо, причем это лицо не было бы лицом нашего нервно-мозгового сознания, так как последнее произрастает исключительно на почве нервных раздражений, преступающих порог нашего сознания. А так как сомнамбулизм доказывает это воочию, то наш субъект, наша душа, распадается на два лица, нераздельные сами по себе и разделяемые только порогом нашего сознания. Если бы связывающее в одно целое восприятия каждого их наших двух лиц- вспоминание связывало в одно целое восприятия обоих этих лиц, если бы не существовало разграничивающего наши два лица порога сознания, то они слились бы в одно лицо, которое было бы тождественно с нашим субъектом, этой совокупностью двух половин нашего существа, и наше сознание обнимало бы всю нашу душу. Это бывает у нас только в состоянии сомнамбулического сна, с пробуждением от которого у нас исчезает единственный могущий соединить наши два лица мост, вспоминание.

Член медицинского совета Клейн говорит о своей сомнамбуле Августе Мюллер из Карлсруэ, что когда она думала о состоянии своего собственного здоровья или здоровья других больных, то каждый раз у нее прекращалось дыхание. В это время она походила на мраморную статую, лицо ее становилось бескровным, и, кроме слабого биения пульса, в ней не замечалось никаких признаков жизни.* Отсюда обнаруживается с полной ясностью, что закат бодрственной жизни человека и его внутреннее пробуждение представляют собой две стороны медали. Но сомнамбулы единогласно указывают на свою ганглиозную систему как на материального носителя их внутреннего чувства. Часто они говорят о своем желудке как о месте возникновения их представлении, почему многие писатели с их слов и говорят об их "зрении желудком". Но так как здесь не может быть и речи о зрении в физиологическом смысле этого слова, то остается предположить одно из двух: или что при внутреннем пробуждении сомнамбул возникновение у них представлений действительно принимает форму наглядного созерцания, или, по меньшей мере, что они для описания процесса возникновения своих представлений прибегают к образному способу выражения чувственно познающих существ. Видимое сходство сомнамбулического зрения с физиологическим усиливается еще тем, что орган внутреннего чувства сомнамбул не может сделаться для себя объектом подобно тому, как не может сделаться для себя объектом, например, наш глаз, видящий все, за исключением самого себя. Пациентка Кернера говорила, что она видит все части своего тела, только не желудок (как бы находящийся слишком близко от фокуса ее зрения); яснее всего она видела свой мозг и свою кровь, видела их как бы через лежащее на ее подложечной впадине то светлевшее, то тускневшее стекло.** Другая сомнамбула на вопрос, какие она видит части своего организма, отвечала: "Все, какие захочу, за исключением желудка и той части лба над носом, к которой направляется исходящий из желудка луч наглядного созерцания".*** Несмотря на это, часто и желудок сомнамбул делается объектом их внутреннего чувства, а у преворстской ясновидящей таковым было даже ее солнечное сплетение; она описывает его в виде медленно движущегося солнца, а нервы свои – светящимися, причем рисует анатомически верно картину разветвления многих из них.**** Таким внутренним, сосредоточивающимся в желудке зрением сомнамбулы, по их показаниям, обладают очень часто, и оно должно иметь где-то свою реальную почву.

* Meier und Klein. Geschichte der hellsehenden Auguste Muller. Stuttgart, 1818.

** Kerner. Geschichte zweier Somnambulen. 75.

*** Kiesers. Archiv. IV. 2. 171.

**** Kerner. Die Seherin von Prevorst. 82. Stuttgart, 1888.