Письмо к будущим поколениям приходится писать с позиции неопределенности, со всегда рискованной экстраполяцией от прошлого. Однако я остаюсь оптимистом. Роль британских пилотов была решающей и определила исход Второй мировой войны. Это была «флуктуация», если повторить слово, которое я часто использовал в этом тексте.
Дж. Холтон
Именно это позволило Холтону заявить об априорной ограниченности любого анализа, замкнутого в «корпоративных» пределах. Он указал на необходимость введения более высокого уровня абстракции, учитывающего не только непосредственную научную «повседневность», но и все те факторы, которые никак не укладываются в пределах поступательного, линейно интерпретированного развития научного знания. Такую «гиперабстракцию» Холтон называет «темой» науки. Кроме результата опытного исследования логически конструированного знания каждая тема включает в себя и некую сверхзадачу, определяющую общее направление исследовательской деятельности. Отсюда следует необходимость введения нового метода в рассмотрении научного знания — тематического анализа науки, учитывающего не только оговоренные рамки, но и все так или иначе относящееся к формированию научного знания.
Как полагает Холтон, всех тем, определяющих общее направление развития науки, немного. Появление новой темы — целое событие. Однако предельная степень абстракции заставляет историка науки, прибегающего к тематическому (или, как пишет сейчас Холтон, генетическому) анализу, заниматься скрупулезным просеиванием, детальным рассмотрением
Текст печатается по изданию:
Во-первых, я пытаюсь произвести тщательный анализ той фазы работы ученого, в которой происходит зарождение новых идей, объединяя при этом изучение публикуемых им результатов с непосредственными свидетельствами, зафиксированными в различных документах (таких, как письма, интервью, дневники, лабораторные журналы и т.п ). В исследованиях такого рода может открыться много неожиданного. Так, документы, с которыми мне пришлось работать в связи с изучением творчества Эйнштейна, вынудили меня пересмотреть роль опыта Майкельсона по отношению к первоначальной эйнштейновской формулировке теории относительности. Если вначале предполагалось, что этот эксперимент был одним из важнейших стимулов к созданию эйнштейновской теории, то теперь обнаружилось, что его роль была лишь косвенной и не слишком значительной в противоположность традиционным объяснениям и описаниям последовательности событий, дающихся практически во всех физических текстах, затрагивающих данную проблематику. Именно в деталях документированных данных о тех или иных конкретных событиях, в тонкой структуре этих деталей можно надеяться обнаружить необходимый материал для создания и проверки теории творческого воображения в науке, даже если такая задача и не получит быстрого и легкого разрешения.