Философия Науки. Хрестоматия

Ж. Деррида (Derrida) — известный французский философ, представитель постструктурализма и постмодернизма. Преподавал в ряде ведущих учебных заведений Франции — Сорбонне, Высшей нормальной школе, Международном философском коллеже, работает в Школе высших исследований в области социальных наук, в университетах США. Новизна его философской позиции определялась прежде всего новым прочтением философских и литературных текстов на основе деконструкции (латинский перевод греческого слова «анализ») — приема расслоения, разборки и реконструкции лингвистических, логоцентрических, фоноцентрических структур с целью выяснения путей и способов построения этих целостностей. Объекты деконструкции — знак, текст и контекст, речь, письмо, метафора. Основные области исследования — философия, литература, гуманитарные науки, в которых с помощью деконструкции вскрываются неявные цитаты, неологизмы, парадоксы, комментарии, самореференции, повторения, перевод и оригинал, этимологические разъяснения и многое другое, составляющее содержание и форму данного текста. Обращаясь к тексту как подлинной и единственной реальности, к письму (грамматология — наука о письме), отрицает традиционную метафизику (философию) и ее понятия, подвергая их деконструкции. На русский язык переведены его работы: «О грамматологии» (М., 2000), «Голос и феномен» (СПб., 1999), «Эссе об имени: Страсти, Кроме имени. Хора» (СПб., 1998) и другие.

Л.А.Микешина

Приводятся фрагменты из работ:

1. Деррида Ж. О грамматологии. Пер. Н.С. Автономовой. М., 2000.

2. Деррида Ж. Введение // Гуссерль Э. Начало геометрии. М., 1996.

3.Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. № 5. 1995.

О грамматологии

Означающее и истина

«Рациональность» (от этого слова, быть может, придется отказаться по причине, которая обнаружится в конце этой фразы), — та рациональность, которая управляет письмом в его расширенном и углубленном понимании, уже не исходит из логоса; она начинает работу деструкции (destruction): не развал, по подрыв, деконструкцию (de-construction) всех тех значений, источником которых был логос. В особенности это касается значения истины. Все метафизические определения истины и даже то указанное Хайдеггером определение, которое выводит за пределы метафизической онто-теологии, так или иначе оказываются неотделимыми от логоса и от разума как наследника логоса, как бы мы его ни понимали — с точки зрения досократической или философической, с точки зрения бесконечного божественного разума или же антропологии, с позиций до-гегелевской или после-гегелевской эпохи. Внутри логоса никогда не прерывалась изначальная сущностная связь со звуком (phone). <...> Голос порождает первичное означающее, но сам он не является лишь одним означающим среди многих других. Он обозначает «состояние души» (état d'âme), которое, в свою очередь, отражает или отображает (reflète ou réfléchit) вещи в силу некоего естественного сходства. Между бытием и душой, вещами и эмоциями устанавливается отношение перевода или естественного означения, а между душой и логосом — отношение условной символизации. И тогда первичная условность, непосредственно связанная с порядком естественного и всеобщего означения, предстает как устная речь (langage parlé). А письменная речь (langage écrit) выступает как изображение условностей, связывающих между собою другие условности (1, с. 124-125). <...>

Понятие знака всегда предполагает различие между означаемым и означающим, даже если — как у Соссюра — это лишь две стороны одного листа бумаги. Тем самым это понятие остается наследником логоцентризма и одновременно фоноцентризма — абсолютной близости голоса и бытия, голоса и смысла бытия, голоса и идеальности смысла. (1, с. 126)

Знак и божество родились в одном и том же месте и в одно и то же время. Эпоха знака по сути своей теологична. Быть может, она никогда не закончится. Однако ее историческая замкнутость (cloture) уже очерчена.