Философия Науки. Хрестоматия

<...> каждое Интенциональное состояние включает в себя некоторое Пнтенционалъное содержание в определенном психологическом модусе. Там, где это содержание оказывается полным суждением и где имеется направление соответствия, Интенциональное содержание детерминирует условия выполнимости. Условия выполнимости, детерминированные Интенциональным содержанием, осуществлены, если состояние выполнено. Благодаря этому спецификация содержания уже является спецификацией условий выполнимости. Таким образом, если я убежден, что идет дождь, то содержанием моего убеждения будет: идет дождь, а условиями выполнимости: идет дождь, а не то, например, что земля мокрая или что с неба льет вода. Поскольку всякая репрезентация — будь то мысль, язык, рисунок или что-либо еще — всегда репрезентация под определенным углом зрения, постольку условия выполнимости репрезентированы под определенным углом зрения. (С. 109)

Одно из важных преимуществ данного подхода заключается в том, что он позволяет нам провести ясное различие между логическими свойствами Интенциональных состояний и их онтологическим статусом. Действительно, при таком подходе вопрос относительно логической природы Интенциональности вообще не является онтологической проблемой. <...>(С. 110-111)

Вопрос о том, каким образом Интенциональные состояния реализуются в онтологии мира, на данной стадии для нас не более важен, чем аналогичный вопрос о том, как реализуются определенные лингвистические акты. Лингвистический акт может быть реализован в речи или на письме, на французском или немецком языке, с помощью телеграфа, радио, кино или газеты. Однако все эти формы реализации несущественны для его логических свойств. Того, кто мучается вопросом, тождественны ли речевые акты некоторым физическим феноменам, например звуковым волнам, мы с полным основанием посчитали бы не понимающим существа дела. Формы реализации Интенционального состояния столь же безразличны для его логических свойств, как формы реализации речевого акта безразличны для логических свойств последнего. <...> (С. 112)

Второе преимущество настоящего подхода состоит в том, что он дает нам чрезвычайно простой ответ на традиционные онтологические проблемы относительно статуса Интенциональных объектов: Интенциональный объект есть такой же объект, как и любой другой, он не имеет особого онтологического статуса. Назвать что-то Интенциональным объектом — значит сказать, что это — тот объект, к которому относится некоторое Интенциональное состояние. <...> И для речевых актов, и для Интенциональных состояний, если нет объекта, который выполняет пропозициональное или репрезентативное содержание, речевой акт и Интенциональное состояние не могут быть выполнены. <...> (С. 113)

Интенциональное состояние определяет свои условия выполнимости, только когда дано его положение в сети других Интенциональных состояний <...> (С. 116)

Данный подход позволяет нам решить одну из традиционных проблем философии мышления. Ее можно сформулировать в виде возражения против предлагаемого здесь подхода: «Нельзя объяснить Интенциональность с помощью репрезентации, поскольку для существования репрезентации требуется некоторый агент, который использует какую-либо сущность — рисунок, предложение или какой-то иной объект — в качестве репрезентации. Так, например, если вера является репрезентацией, то должен существовать использующий веру в качестве репрезентации. Но это не открывает нам ничего нового о вере, ибо мы не говорим о том, что нужно агенту для того», чтобы использовать веру в качестве репрезентации. <...> С моей точки зрения, Интенциональное содержание, детерминирующее условия выполнимости, внутренне присуще Интенциональному состоянию: агент не может иметь веры или желания, не зная в то же время условий их выполнимости. <...> (С. 118-119)