Разоблачение укоренившегося обмана, завоеванная в тяжелой борьбе победа правды над ложью служат нравственному возвышению и общества и личности. Высокая ценность правды особенно остро и глубоко постигается, когда ей изменяют, уступая силе, угрозе или собственному корыстному побуждению, лености и слабости духа, ибо это аннулирует высокую ценность личности, означает ее падение: какие бы изощренные игры самооправдания она ни разыгрывала сама с собой, ей не удастся целиком избавиться от ощущения экзистенциального ущерба (ведь она подверглась насилию, купле-продаже, унижению). Но в еще большей степени подлинная ценность правды постигается личностью, когда она в борьбе с собой добивается сохранения верности правде, не поступается совестью, истиной, не идет на сделку с неправдой из-за выгоды, страха, необходимости угождать властителю.
Выдающийся представитель гуманистической психологии А. Маслоу относил правду к числу предельных, «бытийных» (по его выражению) ценностей. Они не могут быть сведены к другим или компенсированы другими и определяют в структуре личности то, что А. Маслоу называл метапотребностями. Подавление их ведет к метапатологии. «Это - заболевания души, которые происходят, например, от постоянного проживания среди лжецов и потери доверия к людям»16
.Фундаментальная ценность правды проявляется и в том, что утрата правды (точнее, стойкое чувство ее утраты), сомнения в возможности ее существования или достижения порождают экзистенциальную тревогу, которая не может быть компенсирована и углубляет состояние отчуждения. В наибольшей степени подрывает веру в идеалы правды и справедливости общественно принятая, официально санкционированная ложь (в заявлениях государственных деятелей, общественных организаций, свидетельствах прессы и т.п.). Хроническая ложь, входя в общественное сознание, становясь привычным, обыденным ее атрибутом, вызывает роковой разлад в индивидуальном сознании. Достигнув «критической массы», ложь подрывает ценностные устои сознания и прежде всего веру в гуманистические идеалы (обычно вера является наиболее стойким образованием в структуре сознания); и тогда открывается путь тотального неверия и отрицания.
Это явление хорошо отображено в повести И. Грековой «ВдЪвий пароход», один из героев которой, Вадим Громов, еще с детства узнавший двуличие, повсеместную ложь, не устает повторять «Все врут!», не верит никому, ни в чем. Он, конечно, не оригинален. За сотни лет до него миллионы людей еще более остро переживали те же чувства и настроения; поэтическая мысль, расширяя диапазон этих чувств и настроений, не раз ставила под вопрос подлинность человеческой жизни и социального бытия.
«Все обман», - говорил великий Микеланджело Буона-ротти17
18. Так до самой смерти:Иногда чувство ложности, неподлинности социального бытия достигает такой степени, что обман представляется уже неким глобальным качеством, возводится на уровень атрибута всей природы.
Всякое прогрессивное изменение в жизни общества неизбежно предполагает восстановление правды, преодоление «привычной лжи» предыдущего этапа, разоблачение обманных действий государства и правителей, что требует восстановления доверия к руководителям и руководящим органам. Условием этого выступает правдивость, безупречное соблюдение норм нравственности в общении между людьми. Только правда способна объединять людей вокруг политического (и всякого иного) лидера в борьбе за прогрессивные преобразования.
Условием успешной борьбы с неправдой служит подлинная демократизация всех сторон общественной жизни. Бюрократическое тайнодейство, зажим свободного выражения мнений, засилье средств массовых коммуникаций, которые стоят на страже корыстных личных или групповых интересы (как мы это столь часто видим сегодня) -благодатная почва для процветания лжи и обмана.
1.3. Намеренный и ненамеренный обман.
Голос совести