Философия оптимизма

Первоначально господство принадлежало континуально-качественному ответу на вопрос о субстанции. Аристотелевы стихии — качественно различные части непрерывной субстанции — своими сочетаниями образуют весь окружающий нас многокрасочный мир. Идеал науки — свести это многообразие к сочетаниям четырех элементов. Такой взгляд продержался до XVII в. Другой ответ на вопрос о субстанции — атомистика. Идеал атомистики — сведение всех явлений к пространственной группировке частиц, не обладающих никакими качественными признаками. Этот ответ на вопрос о субстанции и этот идеал научного объяснения оказали колоссальное воздействие на мировую культуру, на запросы человека, познающего и подчиняющего себе природу, и даже на прогнозы, в которых наука рисует свое будущее, вплоть до современных прогнозов. Частично дошедшие до нас фрагменты Демокрита и Эпикура и сохранившийся шедевр поэтической речи и научной мысли — поэма Лукреция «О природе вещей» (De rerum natura) остались не только памятником мысли, ищущей последние начала бытия, но и импульсом, ускоряющим эти поиски. Современная мысль ищет новые фундаментальные принципы бытия, зная, что они не последние. Но это только значит, что поэма Лукреция и все, что за ней стоит, будет всегда сохранять свое «импульсное», ускоряющее значение для человеческой мысли, которая хочет знать, в чем состоит rerum natura, природа вещей.

Идеалы античной атомистики были подняты наукой XVII в. и легли в основу классического учения о субстанции и классического идеала науки. Впрочем, ответ Декарта — субстанция тождественна с пространством — исключил из картины мира пустое пространство, фигурировавшее в античной атомистике. Но это мало изменило дело. Если атомы не обладают качественными предикатами, их трудно отличить от окружающего пустого пространства. Здесь то же самое затруднение, с которым не мог справиться Декарт, не нашедший границы, отделяющей тело от окружающих тел. Его пытались устранить Лейбниц и Ньютон. Лейбниц приписал телам отличающие их от частей пространства динамические свойства. Тела обладают инерцией — они сопротивляются силам, которые стремятся изменить их состояния. Они способны влиять на состояние других тел. Части пространства лишены такой способности. В этом — отличие субстанции, разделенной на дискретные тела гомогенной материи, от пространства.

Ньютон, пользуясь понятием силы, нарисовал картину взаимодействующих тел. Все процессы в природе сводятся к перегруппировке тел и объясняются взаимодействиями тел. Найти эту подоснову всех процессов — таков классический идеал науки, то, что Эйнштейн назвал программой Ньютона.

Декарт, Лейбниц и Ньютон объясняли взаимодействием тел их поведение, положения, импульсы и ускорения. Что же касается существования тел, то оно было выведено за пределы физики и объяснялось метафизически. Только один мыслитель XVII в. хотел ввести существование тел в пределы физики. Это был Спиноза. Он рассматривал природу как причину своего собственного существования (causa sua), как нечто взаимодействующее с собой и не требующее внешней причины для своего существования. Эта идея не нашла воплощения в классической физике.

С мыслью о Всбленной, которая сама является причиной существования каждой из составляющих ее частиц, мы встретимся при изложении современных неклассических идей. Сейчас мы только отметим, что идея Спинозы находится в главном фарватере физической мысли, несмотря на то, что ей пришлось два столетия дожидаться своего физического воплощения, т. е. появления теории, которая связывает, хотя бы гипотетически, концепцию существования тел с экспериментальными наблюдениями и претендует на объяснение экспериментальных результатов, не находящих иного объяснения.

Классическая наука объясняла существование тел тем, что некоторые более простые тела сгруппировались и образовали единое тело. Его свойства объясняются структурой, составом, расположением, взаимодействиями и движениями составляющих его элементов. Но такое объяснение отсылало от одной ступени структурной иерархии мира к другой. В конце стоял ответ, выводивший существование элементарных, далее недробимых частиц за пределы физического объяснения.

Изменение положения тел, их смещение, их ускорение теряли смысл без субстанциальных свойств. Но откуда взялись эти субстанциальные свойства? На этот вопрос классическая наука не давала ответа.