Философия панка: больше, чем шум

Этот период был так же временем яростного протеста, так как тогда была в разгаре война в Персидском заливе. Для нас, как панков, было важно занять серьезную позицию по отношению к происходящему и не увязнуть в стандартных идеологических аргументах правых и левых. Это также было время бурных обсуждений того, как продвинуть панк за рамки музыкальной арены и «внедрить» его в общество.

В те времена нашей дружбы Крейг шутливо называл себя «единственным панком в кампусе»6 — ОРОС (Only Punk On Campus) и моментально мог определить, кто панк, а кто нет. Крейг пришел из сцены Центральной Пенсильвании, и этот опыт дал ему уникальную возможность увидеть в истинном свете этих нарочито и излишне раскрашенных и разодетых городских и пригородных панков и колледж-рокеров, которые со всех сторон как бабочки слетались в такие города, как Бостон.

Крейг пришел с другой, крохотной сцены и из другого времени, где звание панка надо было заслужить, его нельзя было купить как нечто крутое в соответствующем магазине, как многие думают сегодня. По правде, панк был противоположностью удобного, так как он требовал усилий, чтобы творить и поддерживать любой вид скудной активности. Что мы имели чаще всего, особенно в начале американского хардкора, как, наверное, многие из вас, читающих эту книгу хорошо знают, так это сборище чудаков и неудачников, пытавшихся общаться друг с другом, иногда удачно, а иногда нет.

Впервые появившись в панк-сцене в 1983, Крейг видел многие известные американские и европейские группы, выступавшие с турами по Штатам, в период их расцвета. Были ли это DYS, Black Flag, TSOL, Marginal Man, BGK, Government Issue, Seven Seconds или Articles of Faith, вы всегда могли встретить Крейга то в пите7, то работающего на входе, на концерте, который он сам устроил. По пояс голый, страстный и безумный, панк без прикрас — так начинался путь Крейга, идя по которому, он стремился сохранить музыку и идеалы панка. Сохранить их в первозданном виде — это пенсильванская традиция, так же как у аманитов8.

Я вовлечен в панк и хардкор-сцену (в основном бостонскую и вашингтонскую) уже почти 13 лет, ну а если говорить об альтернативной музыке вообще, то отсчет надо вести с 5-6 класса школы, когда новая волна стала моей первой любовью. Я успел побыть организатором концертов, помогал организовывать туры, работал в коллективе, видел сотни групп, имел и слушал слишком много записей. Панк был очень хорошей школой жизни и, безусловно, стал неотъемлемой частью меня.

За все это время в сцене я встречал, самых разных людей. Много таких, кого интересовала сама музыка, еще больше тех, кого слишком заботила мода, некоторых волновала политика, еще меньше людей интересовались жизнью нашего сообщества, но были среди них и те, кто действительно искренне верил, что панк — это настоящая, жизнеспособная альтернатива тому дерьмовому обществу, в котором мы живем. Крейг — один из тех немногих моих знакомых, кто взял лучшие идеи и воплотил их в повседневной жизни.

За последнее десятилетие панк довольно-таки широко распространился по миру. Многие скажут, что это к лучшему, возможно, еще больше — что к худшему. Некоторые изменения, которые произошли в сцене, никогда бы не произошли с Крейгом или мной, но сегодня воспринимаются как само собой разумеющееся. Возьмем, к примеру, появление вегетарианства и веганства9 в панк-сообществе. Вегетарианцами были хиппи, а не панки (за исключением Crass). Сегодня вегетарианство — одна из основополагающих идей современного панка в большинстве направлений, таких как: стрэйт-эдж10, экологический хиппикор, или в расширяющейся сцене краст-панка. Этого позитивного явления не существовало до середины 80-х, тем более в 70-е. Хотя тогда многие панки следовали диете JFA (Jody Foster's Army)11, т.е. «кока-кола и сникерс».

Другое потрясающее изменение — это возросший интерес к информации, не имеющей прямого отношения к музыке. Теперь панки все больше интересуются политическими событиями и такими личностями как политзаключенный Мумия Абу-Джамаль (Mumia Abu-Jamal), их волнуют проблемы классового самосознания. Такие издательства, как АК Press могут продавать книги на концертах, предоставляя панкам возможность не только слушать быструю агрессивную музыку, но и читать. Конечно, нельзя сказать, что в конце 70-х — начале 80-х отсутствовала политическая направленность. Стоит только вспомнить знаменитые концерты «Рок против расизма» и «Рок против Рейгана», чтобы понять, что панк начал оформляться как реальная политическая сила. Однако сегодня музыка стала дверью в мир дальнейшего образования, а не конечным, замкнутым на себе самом результатом.