Философия переннис

Это прекрасный мир — он существует в полярных противоположностях. Но эти противоположности дополняют друг друга, и это делает жизнь богатой, потому что придает жизни напряжение, а иначе жизнь была бы скучной, монотонной, однообразной; в ней не было бы наслаждения. Радость приходит только из этого напряжения.

Там, где есть напряжение, существует возможность для радости. Когда напряжение слабеет, возникает наслаждение. Вы любите женщину — это огромное наслаждение — но если вы любите ее двадцать четыре часа в сутки, и все продолжаете называть ее сладкой, сладкой, сладкой — у вас начнется диабет! Небольшая борьба, несколько ударов подушкой совершенно необходимы — это даст вам новое прост станьте частью этой коммуны.

И только в тот момент вы узнаете их цель. Это нельзя объяснить заранее; только экзистенциальный опыт даст вам осознание. Это тайная школа, пифагорейская школа. То, что здесь делается, делается намеренно. Ничего не совершается случайно. Я в центре всего, что здесь происходит. Даже если вам что-то кажется нелепым — подождите, будьте терпеливы, и однажды вы поймете смысл. Но вы поймете его только тогда, когда это станет вашим собственным опытом. Я расскажу вам историю:

Гарфилд Голдуотер заработал кучу денег на пошиве мужской одежды в Нью-Йорке. Он жертвовал во все благотворительные фонды, посещал все маскарады, его имя дважды в неделю печаталось в колонке Эрла Уилсона — и все же он не был счастлив. На самом деле, он впал в такую депрессию, что друг посоветовал ему обратиться к психиатру.

Психиатр выслушал его и сказал:

— Смотрите, мистер Голдуотер: вы заработали все эти деньги, но все ваши успехи бессмысленны, потому что вы ничего не делаете просто для удовольствия. Неужели у вас нет ничего такого, что вам всегда хотелось бы сделать? Какая-нибудь детская фантазия? Юношеская мечта?

— Ну, — произнес Гарфилд Голдуотер немного задумчиво, — когда я был мальчишкой, мне хотелось отправиться в джунгли на сафари. Ну знаете, вроде Тарзана.

Психиатр посоветовал:

— Если это то, чего вам хочется, сделайте это. Жизнь коротка, а могила глубока. Сделай это, парень, и сделай это сейчас же!

Гарфилд решил принять совет. Спустя два дня он прилетел в Африку и предстал перед самым знаменитым в мире охотником на горилл.

Охотник терпеливо объяснил ему, что ушел на покой. Но не так-то просто было выставить Гарфилда Голдуотера.

— Я прошу вас, мистер охотник, сказал он, давайте отправимся еще на одно сафари. Я заплачу вам столько, сколько вы скажете. Я богат; деньги не проблема.

Охотник заинтересовался.

— Я слышал о вас, — сказал он. — Я даже носил ваши костюмы. — Он подумал немного, а затем спросил:

— Вы уверены, что деньги для вас не проблема?

— Абсолютно, — поклялся Гарфилд Голдуотер.

— Хорошо, вот наша сделка. Кроме меня, вам потребуется зулус, собака и пигмей с ружьем. Это будет стоить десять тысяч долларов.

Гарфилд Голдуотер присвистнул.

— Десять тысяч долларов! — воскликнул он. — Это уйма денег!

— Только если вы хотите поохотиться, — напомнил охотник. Так что Гарфилд согласился.

Сколотили группу, и прямо на следующий день охота началась. Через час охотник заметил на дереве гориллу. Все остановились, и зулус влез на дерево. Он тряс ветки до тех пор, пока горилла не сорвалась и не слетела на землю. Собака туг же прыгнула на гориллу и стала кусать ее за яйца, пока горилла не ослабела. Набросили сеть, и Гарфилд получил свою первую гориллу.

Он был очень доволен. Однако ночью, в палатке, Гарфилд снова задумался о счете. Он подошел к палатке охотника и разбудил его.

— Мне очень неловко тревожить вас в такой час, сказал он, но во-первых, вы сделали огромное дело, во-вторых, я страшно рад горилле, но в-третьих, мне кажется, вы обманули меня. Десять тысяч…

Охотник пожал плечами.

— Сделка есть сделка, мистер Голдуотер.

— Я понимаю, — сказал Гарфилд, — что нам нужны зулус и собака, но зачем нам пигмей с винтовкой? Старина, вы чуть-чуть набиваете цену.

Ответа не последовало; охотник уже спал.

На следующий день они пошли и обнаружили на дереве гориллу побольше. Зулус влез на дерево и тряс ветки до тех пор, пока горилла не отцепилась и не слетела на землю. Собака прыгнула на гориллу и стала кусать ее за яйца; горилла ослабела, и охотник набросил на нее сеть.

На Гарфилда это снова произвело хорошее впечатление. Однако он снова стал маяться мыслями о счете. Он пошел к палатке охотника и сказал:

— Я хочу открыть карты. Я хочу избавиться от пигмея с винтовкой и уменьшить свой счет.

— Мистер Голдуотер, — ответил охотник, — вы заключили сделку. Сделка есть сделка, и ничего, кроме сделки.

Вне себя от горя, Гарфилд Голдуотер возвратился в свою палатку. Он пытался представить костюмы, сшитые Анджело в Риме, и фруктовое мороженое от Бишоффа в Тинеке, Нью-Джерси, но его мысли неизменно возвращались к счету в десять тысяч долларов и пигмею с винтовкой.