Философия права

С подчинением гражданскому порядку связана и привычка к труду. В естественном человеке она отсутствует. Для этого требуется известное насилие над собой, которое даётся развитием сознания и укреплением воли. Естественного человека, так же как ребенка, надобно принудить к труду. В этом состоит экономическое оправдание рабства. Только путём вынужденной работы человечество могло достигнуть той степени благосостояния, которая давала досуг и для умственного труда, а с тем вместе и для развития цивилизации с её неисчерпаемыми благами.

Но если насильственное подчинение человека гражданскому порядку имело воспитательное значение, то цель развития состоит всё-таки в том, чтобы восстановить в нём человеческий образ, затмеваемый рабством. Мы видели, что свобода составляет саму духовную сущность человека, неотъемлемое его определение как разумного существа. Развитие состоит именно в том, что начала, лежащие в глубине природы, приводятся в сознание и переводятся в жизнь. Поэтому признание человека свободным лицом составляет величайший шаг в историческом движении гражданской жизни; оно обозначает ту ступень, на которой гражданский порядок становится истинно человеческим. Отсюда высокое значение тех мыслителей, которые провозглашали начало свободы как прирождённое и неотъемлемое право человека; отсюда и великое историческое значение тех народов, которые первые осуществили у себя это начало и воздали человеку должное, признав в нём образ и подобие Божие не как отвлечённое только верование, а как истину жизни и основу гражданского строя. У нас этот великий шаг совершился позднее, нежели у других европейских народов, и это служит несомненным признаком нашей отсталости не только в умственном, но и в гражданском отношении; а так как признание в человеке человеческой личности составляет также и нравственное требование, то и с этой стороны нам нечего величаться перед другими. Новая эра истинно человеческого развития начинается для России с царствования Александра Второго.

Недостаточно, однако, провозгласить начало свободы; надобно провести его в жизнь со всеми вытекающими из него последствиями. Чем выше это начало, и чем глубже оно коренится в природе человека, тем более оно требует ясного сознания и последовательного развития.

Мы видели, что со свободой связано гражданское равенство, или равенство перед законом. Как свободные лица, все люди равны, и закон должен быть один для всех; в этом состоит основное требование правды. Отсюда высокое значение общегражданского порядка, заменившего в европейских государствах старый сословный строй, который весь был основан на гражданском неравенстве. Можно сказать, что это составляет одно из великих приобретений нового человечества. Но как уже было объяснено выше, это начало относится к гражданской области, а не к политической, ибо люди равны только как свободные лица, а не как члены высшего целого, в котором они могут иметь различное назначение, а вследствие того различные права и обязанности. Поэтому в 1 й статье «Объявления прав человека и гражданина», к утверждению начал свободы и равенства прибавлено: «Общественные различия могут быть основаны только на общей пользе». Это начало весьма широкое; оно может требовать не только различия политических прав для различных общественных классов сообразно с их политической способностью, но и наследственных преимуществ, на чём именно зиждутся монархия и аристократия. Такого рода преимущества не противоречат гражданскому равенству, если они касаются только политических, а не гражданских прав. Этим началом устраняется лишь сословный порядок, а не политическая аристократия и ещё менее – монархия.

Началом равенства перед законом не исчерпываются, однако, требования гражданской свободы. Им устанавливается только отвлечённо-формальное её условие; содержание же её составляет те различные права, которые вытекают из неё, как необходимые следствия.

Сюда принадлежит, прежде всего, право располагать своими действиями по своему изволению, не нарушая чужого права и общих условий общежития. Основное правило здесь то, что всё, что не запрещено, то дозволено, в силу естественно принадлежащей человеку свободы. Отсюда вытекает, во первых, право перемещаться, куда угодно, и селиться, где угодно, не спрашивая ничьего разрешения. Этому противоречат те ограничения мест пребывания: и поселения, которые устанавливается для известных разрядов лиц, например, у нас для евреев. Воспретить людям, не совершившим никакого преступления, ездить, куда захотят, и жительствовать, где хотят, есть ограничение прав, которое противоречит началу гражданской свободы. На такого рода постановления нельзя смотреть иначе, как на притеснения. Они представляют остатки крепостных взглядов.