Философия права. Учебник для вузов

Преодоление нэповского буржуазного права Пашуканис связывает с "построением единого планомерного хозяйства"[228]. Но пока Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание остается в силе рыночная связь между отдельными предприятиями, остается и форма права, в том числе и в отношениях между государственными предприятиями, где "применение принципа так называемого хозяйственного расчета означает образование автономных единиц, связь которых с другими хозяйствами устанавливается через рынок"[229]. Связь между хозяйственными единицами, выраженная в форме стоимости циркулирующих товаров, осуществляется в юридической форме сделок. Этим обусловлено законодательство в духе нэповского буржуазного права — "создание более или менее твердых и постоянных формальных рамок и правил юридического общения автономных субъектов (кодекс гражданский, возможно также торговый) и органов, практически налаживающих это общение путем разрешения споров (суды, арбитражные комиссии и т. п.»[230]

В отличие от этой буржуазной товарно-правовой формы социалистическое начало (и уклад) при нэпе — это "общественная связь меду производственными единицами, представляемая в ее разумно незамаскированной (не товарной) форме, — этому отвечает метод непосредственных, т. е. технически содержательных, указаний в виде программ, планов производства и распределения и т. д., указаний конкретных, меняющихся постоянно в зависимости от изменения условий, составляя между собой две противоположные тенденции — развитие планового начала и товарно-правовой формы отношении. Пошуканис отмечает: "Само собой очевидно, что первая тенденции не заключает в себе никаких перспектив для процветания творческого ремесла. Ее постепенная победа будет означать постепенное отмирание формы вообще"[231].

На уровнях диктатуры пролетариата, поясняет Пашуканис, несмотря на допущение рыночного обмена, уничтожается реальная противоположность интересов внутри национализированной промышленности и "обособленность или автономия отдельных хозяйственных организмов (наподобие частнохозяйственной) сохраняется лишь как метод»[232]. Поэтому советский уклад, уточняет (в принципе, правильно) Пашуканис в третьем издании своей книги в 1927 г., это не пролетарский государственный капитализм", как он (в духе известны ленинских положений о "госкапитализме" при нэпе) считал в первом издании 1924 г.[233].

Отношения между самими госпредприятиями и их отношения с негосударственными хозяйствами Пашуканис характеризует как "quasi- частнохозяйственные отношения", поставленные "в строгие рамки, которые в каждый данный момент определяются успехами, достигнутыми в сфере планомерного строительства"[234].

Это означает, что и допущенная при этом правовая форма отношений носит ненастоящий, квазиправовой характер.

Даже нэповское буржуазное право в условиях диктатуры пролетариата, доминирующей роли социализированного производства и планового начала, постоянного усиления "непосредственного, т. е. административно-технического, руководства в порядке подчинения общему хозяйственному плану" предстает в изображении Пашуканиса лишь как какое-то подобие права, лишь как "метод" рыночных отношений, как некая аналогия и имитация права. Правовая форма при диктатуре пролетариата по существу лишена своих правовых свойств и возможностей и, по признанию Пашуканиса. "существует только для того, чтобы окончательно исчерпать себя"[235]. Окончательная победа планового хозяйства поставит госпредприятия "исключительно в технически целесообразную связь друг с другом, убьет их "юридическую личность"[236]. Процесс отмирания правовой формы — это, по Пашуканису, одновременно и переход от эквивалентных отношений к коммунистическому принципу распределения.

Изживание стоимостных отношений в экономике будет вместе с тем "отмиранием частноправовых моментов в юридической надстройке", "выветриванием самой юридической надстройки в целом"[237].

Преодоление стоимостных отношений означает здесь конец свободной и независимой личности в качестве собственника-товаровладельца, субъекта права, автономной моральной личности.

Человек перестает быть самостоятельным индивидом, лишается общественно признаваемых за ним свойств, характеристик, определений и статуса свободной индивидуальности (экономической, правовой, моральной, религиозной и т. д.) и превращается в целесообразную часть коллектива, теряет свое индивидуальное "я", сливается с "массой" класса, "трудящихся", "трудового народа" и т. д.