Философия производительного труда

Чтобы держаться посылки исторического материализма, нужно, следовательно, всегда ясно различать, что есть идея, мысль, образ, услуга [5], духовное благо и что есть вещь, энергия, перемещение вещей, энергии. В частности, отграничение сферы материального производства oт всех прочих требует и отделения перевозки вещей (грузовой транспорт) от перевозки людей (пассажирский). Водители грузовых машин и автобусов могут делать совершенно одинаковые операции. Но дело не в операциях. Дело в той объективной роли, которые водители выполняют в обществе. Одни оказываются занятыми в сфере материального производства, другие — нет.

Заметим, что хотя по отношению к подавляющему большинству сфер общественной деятельности ясно, являются ли основным продуктом этой сферы вещи или идеи, бывают и случаи, когда такое различение провести сложно. Это лишь другое выражение тесной взаимосвязи двух сфер и свидетельство того, что есть граница, где одна переходит в другую и которая состоит из пограничных переходных видов труда.

Из того факта, что идея имеет материальный носитель, нельзя, конечно, заключать, что производство идей есть материальное производство. Вполне понятно, что нет идей, которые бы не имели материального носителя, которые «перескакивали бы из мозга в мозг» без помощи бумаги, звука, света и т. д. Но осознание этого реального факта не мешает нам видеть в живописи и музыке передачу образов, настроения, а не мазню и не сотрясение воздуха.

Одну и ту же идею, скажем, проект нового станка, можно изложить с помощью чертежа, с помощью киноленты, с помощью макета, словами, наконец. Oт этого она не перестает быть идеей. Она не приносит поэтому новых продуктов до тех пор, пока не материализуется в металле и не включится в общественный процесс производства.

Идей не прибавится ни на йоту, если вместо одного высокопроизводительного станка будет установлен миллион таких станков, идея уже сделала свое дело, но только массовое применение новых станков, новых технологических способов в производстве может поднять производство на качественно иной уровень. Общество останется бедным, если будет иметь лишь идеи или единичные экземпляры станков и технологических способов, хотя бы и самых высокопроизводительных, и станет богатым, если материализует хотя бы часть передовых технических идей, но действительно в широких масштабах.

Именно теперь, когда наука стала играть такую большую роль, особенно важно не обманывать себя в отношении действительного роста богатства общества, ибо с ростом сферы науки, с ростом материальных затрат на ее развитие возрастает и необходимость обеспечивать быструю и широкую материализацию ее идей. Не отличая идею от ее материального воплощения, oт ее массового распространения уже не как идеи, а как определенной вещественной потребительной стоимости, невозможно по-настоящему активно способствовать техническому прогрессу.

Не случайно, что понятие стоимости Марксом рассматривалось только для материальных благ. Только в этом случае движение стоимости верно изображает движение материальных благ в процессе их производства, обмена, распределения и потребления, и только в этом случае теория стоимости является материалистической теорией, помогает изучать отдельно отношения в сфере материального производства, не путать их с отношениями в сфере духовной, идеологической и т. д.

Кстати сказать, выражение «создавать стоимость» является фигуральным. Если понимать его буквально, то оно будет означать «создавать трудности», а их надо бы уменьшать, а не создавать. Экономическим законом является закон экономии труда, закон уменьшения, а не увеличения стоимости производимых продуктов. Указанное выражение правильно понимать лишь в смысле «создавать материальные блага, имеющие стоимость».

В интерпретации некоторых экономистов стоимость не является выражением производственных отношений людей, проявляющихся как вещи, различие между сферой производства материальных благ и нематериальной сферой стирается [6]. В действительности же необходимо рассматривать общественные отношения, прежде всего, в сфере производства, изучать их вещную оболочку и за вещной оболочкой стараться обнаружить общественное отношение по поводу вещей (а не по поводу идей). Расширение определения стоимости за рамки отношений по производству вещей, изучение отношений людей и по поводу вещей, и по поводу идей одновременно, ведет к неправомерному отождествлению отношений различного рода. Именно таков итог «неузкого» определения стоимости.

Расчет национального дохода, вытекающий из материального понимания стоимости, необходим, чтобы отделять производство материальных благ от всех видов деятельности, чтобы иметь материал для изучения внутренних пружин развития человеческого общества, и, следовательно, для того, чтобы предсказывать его дальнейшее развитие. Сказанное, разумеется, не снижает значимости количественной оценки услуг, а также учета труда, затрачиваемого в научной сфере.