Читаем Философия психологии. Новая методология полностью

Впрочем, наличие лишь отрицательного доказательства рассматриваемым положениям в самой логике – лишний раз обосновывает ее несостоятельность в рамках дальнейшего исследования, а это в свою очередь даст нам право отказаться от существующих языковых форм (трактовок этих форм). Именно этого не сделала, например, та же феноменология, что и обусловило ее собственную противоречивость, поскольку вместе с языком она заимствовала и описанное нами выше основное языковое противоречие, не заметив этого. Ну и, кроме всего прочего, это доказательство преемственности новой методологии, что тоже важно для нашего мышления и понимания.

Итак, мы проводим логический опыт с целью выявления основного противоречия, которое даст нам возможность прикоснуться к реальности, не зависимой от мира вещей и мира закономерностей. Короче говоря, мы пробуждаем к жизни противоречие, чтобы строить на нем новое знание, новую методологию.

Мы построим три модели, в двух из которых воспроизведем соответственно мир вещей и мир закономерностей.

Рис. 12. Схема логического опыта базисного противоречия


Первая модель представляет собой абсолютное ничто.

Здесь, правда, мы сталкиваемся с семантической сложностью, поскольку фактически говорим, что в первой модели «находится» абсолютное ничто, а значит, называем нечто и таким образом в языке появляется вещь, которой нет, которой в нашей первой модели (по заданию) не должно быть. Поэтому мы оговариваем здесь, что, хоть в языке и появилась некая формулировка, означающая некую вещь (это самое «ничто»), никакой вещи нет – название не в счет. В этой модели нет ничего и называть фактически нечего. То есть в ней нет ни полей, ни материального вещества, ни идей и проч., и проч. Поэтому мы вполне можем утверждать, что в первой модели нет места закономерности и закону, поскольку там просто нет средств, базы, возможности для существования (не только материальной, но любой!) чего бы то ни было.

Вторая модель: мы вносим в первую модель одну «вещь».

Для облегчения понимания можно представить себе шар, хотя (опять козни языка) – «шара» там быть не может, а может быть только «вещь», поскольку шар в отсутствие того, с чем он может быть соотнесен, по крайней мере в отсутствие систем координат, превращается просто в вещь и не может уже быть «шаром», причем это заключение не формально, а совершенно (в языке нет другого подходящего термина) «естественно».

Третья модель: вторую модель мы дополнили второй «вещью».

Пусть от этого в третьей модели не появились время и пространство, поскольку свой способ существования, привносящий туда эти координаты, мы не можем учитывать по определению и с целью соблюдения «чистоты» опыта. Но зато здесь, в этой третьей модели, появилось нечто наподобие взаимодействия (хотя о «действии» говорить не очень-то правомерно), некое отношение между двумя вещами. Более того, появился субстрат для «закона», «закономерности», которого еще не было во второй модели, по сути это «отношение» вещей уже и есть в каком-то смысле сам закон.

Остается надеяться, что мы, с учетом всех приведенных оговорок, смогли создать логически «чистый» опыт. Остается задать несколько вопросов. Во-первых, куда, собственно, мы поместили вещь? В «абсолютное ничто»? Но разве в него можно нечто «поместить»? Во-вторых, почему вещь стала такой, какой она стала во второй модели, что продиктовало (определило) именно такое ее существование? В-третьих, откуда взялось отношение в третьей модели, ведь мы-то привнесли в нее лишь две вещи, и все, откуда там отношение? Кто его туда «принес»?

Каждый из этих вопросов может рассматриваться как противоречие (в понимании этого термина психософией). И теперь можно максимально конкретно ответить на вопрос: «Зачем противоречие?» Противоречие делает «нечто» очевидным, но не так, как логика указывает на это «нечто», оно лишь позволяет увидеть это «нечто» в разломе того, на что указывает логика. Отсюда, впрочем, возникают и определенные сложности, поскольку противоречие не дает нам прямого ответа. Вот почему мы и говорим, что логика предоставляет нам лишь косвенное (отрицательное) доказательство. Впрочем, как мы увидим при адекватном распределении сил и средств познающего, и этих «доказательств» вполне достаточно.

Как нам удалось заключить из приведенного логического опыта с тремя моделями (хотя, надо полагать, что это и так очевидно), для того чтобы нечто существовало, необходима возможность того, что это нечто сможет существовать. Или, другими словами: если что-то есть, значит, была возможность того, что это будет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 секретов счастливой любви
100 секретов счастливой любви

Кто из нас не мечтает о счастливой любви? Но как найти свое счастье и, самое главное, – удержать его? Как не допустить крушения иллюзий и сохранить в душе романтику?Любовные отношения имеют свои законы и правила. Узнав их, вы сможете достичь тончайших оттенков любовных переживаний и избежать разочарований и обид.Рекомендации автора помогут вам понять, чем отличается настоящая любовь от других чувств, обычно за нее принимаемых, на какие отношения претендует ваш избранник, и на что можете рассчитывать вы, как вести себя, чтобы добиться поставленной цели и избежать распространенных ошибок. Умение строить гармоничные отношения с любимыми и близкими – это искусство, которым может овладеть каждый.

Константин Петрович Шереметьев , Константин Шереметьев

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
История психологии
История психологии

В предлагаемом учебном пособии описана история представлений о человеке и его природе, начиная с эпохи Просвещения и до конца ХХ в. Оно посвящено попыткам человека понять свое предназначение в этом мире и пересмотреть свои взгляды и ценности. Развитие психологии показано во взаимосвязи с историей страны, такими, как наступление эпохи модернизма, влияние на западную мысль колониализма, создание национальных государств, отношения между юриспруденцией и понятием личности, возникновение языка для характеристики духовного мира человека. Роджер Смит — историк науки, имеющий международную известность, почетный профессор Ланкастерского университета, выпускник Королевского колледжа в Кембридже. Преподавал курсы истории европейской мысли, психологии, дарвинизма в университетах Великобритании, США и Швеции. Автор многих книг и статей по истории науки, в том числе фундаментального труда «История наук о человеке» (1997), часть которого, переработанная автором специально для российского читателя, составила настоящее издание.

Алексей Сергеевич Лучинин , Роберт Смит , Роджер Смит

Психология и психотерапия / Философия / Психология / Образование и наука