ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ

В религии возвышенного цель в ее реальности была чем-то единичным и исключительным, выступая как данная семья. Следовательно, более высоким теперь является то, что эта цель расширяется до размера силы и последняя тем самым развивается сама. Детально развитая особенность как некая божественная аристократия и тем самым реальные духи народа, принятые в качестве цели в определение божественного и содержащиеся в нем, - эта особенность должна в то же время быть положенной в единство. Но это не может быть истинно духовным единством, как в религии возвышенного. Более ранние определения, скорее, приняты лишь в некоторую относительную тотальность, в тотальность, где обе предшествующие религии хотя и теряют свою односторонность, но в то же время каждый из обоих принципов искажается, превращаясь в свою противоположность. Религия красоты теряет конкретную индивидуальность своих богов, так же, как и свое самостоятельное нравственное содержание: боги низводятся до положения средств. И религия возвышенного теряет свою направленность к Единому, вечному, неземному. Но это объединение способствует прогрессу: единичные и особенные цели расширяются до единой всеобщей цели. Эта цель должна быть осуществлена, и бог есть сила, осуществляющая ее.

Целесообразная деятельность есть отличительная черта не только духа, но и жизни вообще - это деятельность идеи, ибо это такое порождение, которое уже не есть переход в другое, даже если оно определено как другое, или, как в случае необходимости, в себе то же самое, но по образу и друг для друга - нечто другое.

В цели содержание, как первое, независимо от формы перехода, от изменения, так что оно сохраняется в этом изменении. Росток определенного цветка, прорастающий под влиянием разнообразных условий, есть порождение только его собственного развития и лишь простая форма перехода от субъективности в объективность; в результате открывается образ, преформированный в зародыше.

Целесообразная деятельность очень близка духовному облику, который мы рассмотрели напоследок, но этот облик есть только поверхностный образ, в котором выступает некоторая природа и духовная определенность, - сама эта определенность, как таковая, еще не выступает в образе цели, идеи. Абстрактным определением и основой предшествующей религии была именно необходимость и помимо нее полнота духовной и физической природы, которая рассеивается поэтому в определенное время и качество и, в то время как единство является для себя бессодержательным, укореняется в себе и только от духовного облика и идеальности получает ту радостность, которая возвышает ее над ее определенностью и делает равнодушной по отношению к последней. Необходимость лишь в себе есть свобода, она еще не мудрость, лишена цели, и мы освобождаемся в ней лишь постольку, поскольку отказываемся от содержания. То, что необходимо, является, правда, некоторым содержанием, каким-либо происшествием, состоянием и результатом и т. д., но его содержание, как таковое, есть случайность, оно может быть тем или иным, то есть необходимость есть нечто формальное; она определяет в содержании только то, что оно есть, а не что именно есть оно. Она есть лишь установление этого абстрактного.

Однако необходимость углубляется в понятии: понятие, свобода есть истина необходимости. Постигнуть в понятии - значит познать нечто как момент некоторой связи, которая в качестве связи есть некоторое различие и, таким образом, является определенным и наполненным. Связь причины и следствия сама еще есть связь необходимости, то есть формальная связь; в ней еще недостает того, чтобы содержание было положено как определенное для себя, traversant се changement de cause en effet sans change (61), чтобы смена причины и следствия протекала без изменения. Именно в этом случае внешнее отношение и образование различной действительности низводится до средства. Цель нуждается в средстве, то есть во внешнем действии, которое, однако, определено быть подчиненным движению цели, сохраняющейся в своем движении и снимающей свой переход. Причина и следствие в себе имеют одно и то же содержание, но оно выступает как самостоятельные реальности, которые воздействуют друг на друга. Однако цель есть содержание, которое вопреки являющемуся различию оформления и действительности положено как тождество с собой. Поэтому в целесообразной деятельности не возникает ничего, что уже не существовало бы ранее.

Именно здесь в самой цели заключено отличив цели от реальности. Цель сохраняет себя, опосредствует себя только с самой собой, совпадает с самой собой, создает единство себя как субъективного начала с реальностью, но с помощью средства. Цель осуществляет господство над реальностью, она есть сила, имеющая первое в себе и для себя определенное содержание, которое есть первое и последнее; таким образом, оно является необходимостью, вобравшей в себя внешнее, особенное содержание и утверждающей его по отношению к реальности, которая имеет отрицательное определение и низведена до роли средства.