Философия творческой личности

Терминология, применяемая Е. Мелетинским, выходит за рамки собственно юнгианской, которая вольно интерпретируются в ходе акцентирования мифокритической проблематики, отсюда – уход от следования содержательным характеристикам архетипа. «Архетип героя с самого начала теснейшим образом связан с архетипом антигероя, который часто совмещается с героем в одном лице», – пишет Е. Мелетинский, и становится ясно, что понятие архетипа «используется» им как инструмент обозначения целого ряда действительно сложных и трудно обозначаемых понятий. Происходит своего рода девальвация этого понятия, например, обсуждаются «архетип идеального героя… и смягченная модификация архетипа антигероя-трикстера». Е. Мелетинского более всего как раз интересует наличие и содержание «…архетипических мотивов», которые российский ученый без детальных доказательств пытался найти у Гоголя, Достоевского и Толстого. При этом упоминаются «архетип шута» или «сказочный архетип», что является авторской интерпретацией идей К. Г. Юнга, но не выражением смысла этих идей.

У С. Аверинцева архетип соотнесен с такими понятиями, как «коллективное бессознательное», «творчество», «эмоции», «форма», «эпитет», особенно важное соотношение с понятием «внушение»; не менее важное и менее всего учитываемое обычно другими исследователями – с понятием «искусство».

Ссылаясь на немецкое издание К. Г. Юнга, С. Аверинцев подчеркивает существенный, с его точки зрения, тезис: «Архетипы имеют не содержательную, но исключительно формальную характеристику… Важно понять, что речь идет именно о схемах, а никак не о настоящих образах». Свое понимание архетипа С. Аверинцев высказал следующим образом: «Юнг предположил, что бессознательное вновь и вновь продуцирует некоторые схемы, априорно формирующие представления человека. Эти схемы он назвал архетипами».

В версии С. Аверинцева «…архетип формален, он есть форма, феноменологическая структура». Развернутый комментарий С. Аверинцева выглядит следующим образом: «Всякое эффективное внушение осуществляется через архетипы; поэтому художник – и это роднит его, по Юнгу, с пророком и другими аналогичными психологическими типами – это, прежде всего, человек, отличающийся незаурядной чуткостью к архетипическим формам и особо точно их реализующий. Поэтому архетипический характер внушения ничего не говорит о доброкачественности или злокачественности самого внушения… Мало того, архетип амбивалентен даже с точки зрения биологических критериев: он выработан психофизическим организмом человека как „орган“, гарантирующий равновесие психики, и до поры до времени он действительно спасает индивида в угрожаемых состояниях; но в то же время затопление сознания архетипическими материалами – явная примета невроза или психоза. Архетипичность – эпитет, начисто лишенный всякого оценочного содержания» [1, с. 10–12].

Осуществление исследовательских акций, основанных на понятиях и представлениях родственных или аналогичных архетипу, но не предъявляющих опыта непосредственной работы с этой категорией

Терминологический аппарат К. Леви-Стросса включает – без обращения к интересующему нас понятию – такие слова и словосочетания, как родовая и вневременная модель психологических установок, обычаи, внечувственные нормы.

Разрабатывая понятия «тотемизм» и примыкающие к нему, значимые для самого ученого понятия «миф», «ритуал», «магия», апеллируя к предшественникам, от Фрейда до Малиновского, от Бергсона до Дюркгейма, К. Леви-Стросс с очевидной последовательностью не апеллирует к К. Г. Юнгу и к понятию «архетип». Это заставляет обратить внимание на недостаточную корректность современных исследователей, которые, словно по цепочке наследуя чужие заблуждения или погрешности, приписывают тому или иному корифею разработку интересующего нас понятия. Следует признать, что такие ученые, как К. Леви-Стросс или Л. Леви-Брюль, архетипом не занимались, более того, заметно уходили от использования этого понятия, но их идеи и теории учитывали факт существования этого понятия, однако искали другие подходы и другие термины.

Так, у К. Леви-Стросса появляется термин «модель», который в контексте можно соотнести с «архетипом». По логике ученого, такая модель определяет поведение человека (речь идет в этом случае о современном человеке) в ситуации его непременной соотнесенности с «коллективным бессознательным» (которое также не именуется в традиции К. Г. Юнга). С последним юнгианским понятием вполне можно соотнести встречающееся у К. Леви-Стросса выражение внечувственные нормы.