Философия (Учебник)

Еще один тип посредников между людьми - социальные институты. Речь идет об организованных формах человеческой деятельности, чаще всего воплощенных в учреждениях. Это пример человеческой реальности, которая овеществилась. Институт есть форма коллективности, выполняющая важные социальные функции. Это социальная реальность, которую воспринимают и с которой действуют как с внешним по отношению к отдельному человеку фактором. Институт "экономит деятельность".

При наличии института легче осуществляется социальный контроль. В число его функций входит выработка системы правил-кодов, в соответствии с которыми действуют люди, а также осуществление власти и ее легитимация.

Существует опасность истолкования овеществления как отчуждения, понимаемого как отпадение от благодати, к которой можно вернуться как к "золотому веку". Ролевая сторона человеческого "Я" также может восприниматься как проявление овеществления. Не следует забывать, что, живя в овеществленном мире, человек все равно продолжает воспроизводить его, а значит, преобразовывать.

Существуют более и менее институционализированные общества. В примитивных обществах роли и институты жестки. То же можно сказать об обществах тоталитарных, требующих от человека жесткого следования роли. В современных демократических обществах институционализация не так жестка.

Институциональному миру всегда требуется легитимация - оправдание и узаконение данного социального порядка. Легитимация простирает над нами свое крыло, оправдывая действия лиц и социальных институтов. В обществе коллективно поддерживается приоритет институциональных представлений над доморощенными. Нормам писаного права отдают предпочтение перед стихийно сложившимися формами разрешения конфликтов. Решение суда объявляется обязательным. Сказанное в Академии наук имеет больший шанс быть признанным в качестве универсального, чем кухонный разговор. Дипломированный врач определяет, здоров человек или болен. Педагог и психолог выносят суждение, соответствует ли учащийся возрастной норме. Редактор судит, является ли язык произведения, присланного в редакцию, литературным, т.е. пригодным для распространения через печать. И врач, и учитель, и редактор являются представителями института как социально организованной группы людей, которым общество передоверило исполнение той или иной функции. Именно такие группы людей работают над созданием специализированных средств легитимации. В разных типах общества эти средства могут быть разными: мифологические, теологические и идеологические системы, научные концепции, которые жестко или мягко навязывают совокупность "истин" о социальной и природной реальности, разных в разных обществах. В одних в качестве истины может бытовать утверждение, что инцест нарушает космический порядок; в других что только благороднорожденные имеют право властвовать; в третьих - что пролетариат воплощает чаяния человечества, а на этом основании его представители имеют право навязывать свою волю. "Представители народа" полагают, что в их деятельности воплощается историческая необходимость. Взгляды и мнения доминирующих социальных групп распространяются через системы социализации (образование, средства коммуникации). Чтобы подвергнуть эти взгляды сомнению, следует ощутить их "странность", "неестественность".

Общества и люди отличаются "лица необщим выражением" во многом и потому, что разные общества пользуются разными посредниками.

2. Человек в его истории

Экология социального

Прежде чем приступить к изложению проблемы, следует определить исходные точки размышления. Философов издавна привлекало размышление о целях и смысле человеческой истории. Краткая история этих устремлений представлена в учебнике в специальной главе. Последние два века наиболее распространенной философией истории была теория прогресса и просто вера в прогресс. Сегодня мы находимся перед лицом упадка философии прогресса.

До сих пор и философы, и те, кто специально философией и наукой не занимаются, рассуждали об обществе так, как будто социальное бытие гарантировано и возможно лишь прогрессивное социальное развитие. История казалась историей разума. Исторический опыт, осмысление которого ныне доступно не только философу, свидетельствует, что такой гарантии нет. Итоги XX в., пережившего соблазны тоталитаризма, войны и гибель масс людей, горьки. Труды многих социальных теоретиков нашего века окрашены в меланхолические тона. Люди ощущают, что история может и кончиться. Написаны горы книг о соблазнах бездны, об отсутствии чувства свободы и ответственности у большинства, о провалах в варварство, о возможности превращения общества в необщество.