Философия уголовного права

Центральным моментом уголовной репрессии, тем, что ее отличает ото всех других форм проявления государственной воли и мощи, служит момент уголовного наказания. Как факт чувственной жизни уголовное наказание является актом принуждения к страданию. Если и бывает как исключение, что люди сами домогаются быть наказанными в расчете, если не на особое патологическое наслаждение, то на освобождение от укоров совести, галлюцинаций и пр., или даже становятся преступниками единственно затем, чтобы попасть на даровые тюремные хлеба, то это лишь доказывает возможность нравственных или физических страданий, в сравнении с которыми меркнет зло современного уголовного наказания. Но, конечно, и меньшее зло есть все же зло, а не благо. Стоит отнять у наказания эту характерную черту – преднамеренного причинения страдания, или предположить, что данное мероприятие не по исключению, но уже по общему правилу, не в силах вызвать требуемого эффекта, – и всякий почувствует, что мероприятие уже не соответствует понятию наказания, что оно может быть названо мерой принудительного воспитания, образования, врачебного пользования, призрения, изолирования, но отнюдь не наказания. С момента, когда государство перестанет реагировать на определенные факты посредством причинения страдания, должно будет исчезнуть из юридического лексикона и само это исторически сложившееся понятие.

Вторым признаком, характеризующим понятие уголовного наказания, является правовое свойство субъекта, причиняющего страдание. Слуга, страдающий похмельем от выпитого тайно барского вина; грабитель, ушедший с помятыми боками; убийца, в раскаянии самовольно нанесший себе тяжелую рану, – юридически не могут считаться наказанными, и самое зло, постигшее их, не подлежит зачету в наказание: ему не достает существенного признака – государственного принуждения к страданию.

Использование этой силы со стороны государственной власти может дать весьма разнообразные последствия в зависимости от содержания наказания и в особенности от свойства его предположений, т. е. тех условий, с которыми оно гипотетически связано. Изучение этих последствий, оценка их с точки зрения тех или иных интересов и соответственная рекомендация той или иной системы репрессии вниманию законодателя составляет задачу науки уголовной политики. Ее назначение – определить условия, при наличии которых государство может разумным образом позволить себе намеренное причинение страдания отдельным лицам, и установить род и меру последнего. Ее высший и единственный принцип – целесообразность, в смысле соответствия средств, – причинения индивидуального страдания, – цели, – устранению социального зла[148].

Но задача уголовной политики не ограничивается одною целесообразной организацией карательной деятельности государства, – к ее компетенции отходят также и меры чисто полицейской безопасности, поскольку они направлены не к общему оздоровлению условий общественной жизни, а непосредственно обращены на внушающую опасение личность в целях ее обезврежения. Сведение под одну общую рубрику – уголовной политики – регулирования таких разнохарактерных отраслей государственной деятельности, как наказания и личные меры безопасности, оправдывается теоретически – единством преследуемой цели, практически – крупным удобством совместного рассмотрения обоих вопросов.

Уголовная политика есть ближайшая, но отнюдь не единственная инстанция, решающая вопрос о необходимости или излишестве уголовного наказания, его предположениях, видах и степени. Существуют, с одной стороны, нравственные, с другой – юридические начала, предъявляющие к законодателю свои особые по этому предмету требования.