Читаем Философия в будуаре полностью

Философия в будуаре

Ксения Анатольевна Собчак , Ксения Соколова

Байбаков: Мне это неинтересно. Мелко очень. Надо Лари Гагосяном становиться, а это тяжело. Лари – американец и начал работать на американском рынке в Калифорнии, где живет десяток художников. То есть у него был материал. Я готов работать, но материала нет. За неимением гербовой пишешь на простой. В этом смысле в нашей стране дела обстоят очень скучно – как и во многих других.

Соколова: То, что здесь скучно, вы верно подметили.

Собчак: И что же нам, скучающим, делать? На Запад переселяться?

Байбаков: Нет, расслабиться и жить нормально. Хуже вам живется от того, есть или нет в стране современное искусство? Ты живешь в этой стране, радуйся жизни в этой стране.

Собчак: Но это «оазисная» жизнь. Возьмем, например, ваш дом. Барвиха, дорогое дерево, посуда Herme&s, вагина на стене, но за забором-то скука, нищета и помойка. Вас не смущает такая жизнь? Это как квартирка с антиквариатом в зассанном подъезде.

Байбаков: Я стремлюсь себя как-то оградить. Я считаю, мы сами себя наказали. Почему у нас зассанный подъезд?

Собчак: Потому что лично вы, Прохоров, Абрамович и многие другие богатые люди, вместо того чтобы ремонтировать подъезды, строите никому не нужные хрустальные замки а-ля Фостер.

Байбаков: Сколько бедному Роме сейчас приписывают? Девять миллиардов? А Мише, который у нас самый богатый?

Соколова: Сейчас побольше, чем у Ромы. Двенадцать, кажется.

Байбаков: То есть вместе двадцать один. Если остальных олигархов приплюсовать, сколько получится? Пятьдесят наберем, как думаете? А сколько золотовалютные запасы в России составлял и до кризиса? 560 миллиардов. Зассанные подъезды должны ремонтировать те, у кого есть деньги, а именно государство. Вся инфраструктура должна ремонтироваться государством. Когда оно будет это делать, тогда частные люди, такие как Рома, будут приходить и докрашивать стеночку. Подъезд глобально даже Рома отремонтировать не в состоянии. Хотя он отремонтировал все зассанные подъезды на Чукотке. Но это не только вопрос экономики, это наше наказание. Это наказание за то правительство, которое мы выбираем, которое распоряжается нашими деньгами, потому что деньги, которые у них – это не их деньги, а наши.

Соколова: Мне кажется, у нас зассанный подъезд и плохое правительство, потому что мы сами никак не манифестируем, что нам не нравится.

Байбаков: У нас один уже отманифестировал.

Соколова: Ну да, и все остальные зассали.

Байбаков: Если такие умные, начните мыть подъезд сами.

Соколова: Ага, Соколова и Собчак – главные борцы с режимом. А вы в Америку поедете.

Байбаков: Да, потому что в зассанном подъезде не повесишь картины. Разве что слово «х...» можно на стенке написать. Поэтому искусства здесь и нет.

Соколова: На самом деле вы сформулировали главную проблему подъезда. Это не примитивная эстетика и даже не вонь: здесь просто абсолютно неинтересно. Бизнес делать – неинтересно, журналистику – неинтересно. Понятно, что из подъезда надо выходить.

Байбаков: Абсолютно правильное ощущение.

Соколова: Как вы для себя этот вопрос решаете?

Байбаков: Выхожу из зассанного подъезда и в самолет сажусь.

Собчак: А не хочется его чуть-чуть переделать?

Байбаков: Президентом стать? Неинтересно. Заниматься политикой в нашей стране – мало того что неинтересно, небезопасно, но и бесперспективно.

Соколова: Вот мы и подошли к главному русскому вопросу: либо потратить жизнь, чтобы вымыть зассанный подъезд, что невозможно, либо просто уехать в Нью-Йорк.

Собчак: А я смотрю на наших многих друзей. Они здесь и хабарик на улицу кинут, и правила дорожного движения нарушат. А за границей, что ты! Кидать хабарик нельзя, мою Нюсю на исправительные работы за это дело отправили. Давай по встречке! Какая встречка, здесь же правила... Ощущение, что у нас не просто зассанный подъезд, а еще мы сами регулярно в него ссым.

Соколова: Более того, по законам подъезда, самый крутой тот, кто больше всего нассал.

Байбаков: Не просто больше, но и дальше!

Соколова: Я хочу господам транслировать, которые читают наш журнал: ребята, хватит тут ссать на дальность, а то действительно никого не останется.

Байбаков: Ну вот, с темы искусства съехали в политику.

Собчак: Просто я считаю, что если подъезд упорно мыть, то в какой-то момент ссать перестанут.

Байбаков: Я лично Индирой Ганди в этой стране не готов становиться. Уезжать навсегда тоже не хочу. Если совсем нестерпимо будет вонять, поеду подышу.

Собчак: Господа, вернемся к искусству! Глядя на нашу прекрасную картину, я позволю себе резюмировать дискуссию – учитесь дышать жопой!