Читаем "Философия войны" в одноименном сборнике полностью

широкое развитие в своем классическом труде дидактическому методу. В каждом из

изучаемых им вопросов войны он видит два противоположных полюса и отыскивает

решение в примирении для данного случая этих полюсов. Иначе говоря, он применяет один

из видов синтетического метода.

Необходимое преобладание в военной науке синтетического метода над

аналитическим является главным выводом, который может быть сделан из многократно

нами упоминавшегося классического труда Клаузевица «О войне». Этот вывод имеет тем

139

Электронное издание

www.rp-net.ru

большее значение, что в военной науке упорно господствовало стремление исследовать

различные стороны явления войны порознь. Такое стремление ярко отразилось на способе

пользования военной историей. При преподании тактики и стратегии явления военной

истории не изучались во всех их конкретных подробностях, а приводились лишь как

специально «препарированные» примеры для подтверждения той или иной высказанной

ранее мысли. При этом степень убедительности усматривалась в многочисленности

приведенных примеров и в большом числе войн, из которых эти примеры брались. Подобное

пользование опытом военной истории вызвало в свое время протест Клаузевица. «Много

изучать историю (военную),— пишет он,— необходимости нет; полное и подробное знание

нескольких сражений полезнее, нежели поверхностное понятие о многих кампаниях.

Поучительнее, поэтому, читать частные описания или дневники, встречающиеся в

периодических изданиях, нежели собственно исторические книги».

С большим трудом перестраивалась в XIX веке военная наука на изучение каждого из

явлений войны, взятого во всем его конкретном целом.

Несомненно, что в засилье анализа в старой военной науке нужно также видеть

причины сопротивления, которое встретило проведение прикладного метода в обучении

теории военного искусства. Основная идея этого метода заключается в том, что обучать

военному искусству можно лишь практикуясь в отыскании наиболее выгодной комбинации

факторов боя или войны для достижения поставленной цели. Изучение же подобных

комбинаций возможно лишь при подробном изучении во всей их конкретной обстановке

частных случаев, взятых из военной истории или созданных в виде задач или военной игры.

Основные идеи прикладного метода непосредственно вытекают из сущности труда

Клаузевица «О войне», в особенности из его синтетического подхода к изучению явлений

войны.

Первой на путь прикладного метода в науке о ведении войны вступила Германская

военная школа, так как в ней раньше и полнее, чем где бы то ни было, сказалось влияние

учения Клаузевица.

И несмотря на это, один из ближайших сотрудников фельдмаршала графа Мольтке

генерал Верди-дю-Вернуа, который может почитаться отцом прикладного метода, встретил

большие затруднения в проведении этого метода в жизнь.

Во Франции потребовались сплошные поражения в войну 1870–1871 гг., чтобы

прикладной метод получил должное господствующее положение.

У нас же даже поражение в войну 1904–1905 гг. оказалось недостаточным для того,

чтобы прикладной метод был окончательно признан.

140

Электронное издание

www.rp-net.ru

Тщательные поиски основной идеологической причины, вызывавшей такую сильную

оппозицию проведению прикладного метода в жизнь, показывает, что такой являлось

представление, что главнейшей задачей теории военного искусства является отыскание

вечных и безусловных принципов военного искусства. Противники прикладного метода

боялись, что военная наука, сосредоточив свое внимание на изучении «частного случая»,

станет от этого настолько близорукой, что не в состоянии будет увидеть общих идей. Они не

заметили при этом одного существеннейшего обстоятельства: появление труда Клаузевица

«О Войне» явилось началом расчленения военной науки на две отрасли военного знания.

Одна из этих отраслей, благодаря отказу от преследования непосредственно

утилитарных задач, получила возможность сосредоточить все свое внимание на

исследовании объективных процессов, вызывавших войну и сопутствующих ей.

Другая же из этих отраслей военного знания путем отказа от отвлеченностей получала

возможность сосредоточить все свои усилия в изучении умения воздействовать на явления

войны.

Это расчленение представляло собою лишь одно из проявлений разделения труда,

являющегося основным условием прогресса во всех сложных областях человеческого

знания. Поэтому, в заключение моего сегодняшнего доклада, я позволю себе высказать

следующее убеждение:

Дальнейшее развитие науки о войне, которое выразится в рождении Социологии

Войны, неминуемо будет содействовать приобретению науками о ведении войны все более и

более практического характера.

Текст приводится по изданию: Головин Н.Н. Наука о войне / / Часовой. — 1933. — No 100–103.

П.И.Залесский

ГРЕХИ СТАРОЙ РОССИИ И ЕЕ АРМИИ

ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ ЗАЛЕССКИЙ (1868–1928/?/), генерал-лейтенант. Окончил военное училище и

Академию Генштаба. Служил на командных и штабных должностях. Активный участник Первой

мировой войны, в Гражданской войне участия не принимал. С начала двадцатых годов — в эмиграции.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука