"Философия войны" в одноименном сборнике

Публицистикой занимался с конца 90-х годов прошлого века. Отличался критичностью материалов и

остротой тем.

Революционное движение в России вспыхивало после каждой большой войны, не

только неудачной, но и удачной; ибо каждая большая война раскрывала серьезные

141

Электронное издание

www.rp-net.ru

недостатки русского государственного организма. Так, после победоносной войны 1812—

1814 г. в России сорганизовался ряд офицерских обществ, имевших задачу — существенно

реформировать ее государственный организм, а в 1825 г. это течение выявилось даже

восстанием «декабристов».

Лучшая часть русского общества давно относилась критически к русским порядкам ∗ .

И не одни только картины крепостничества заставляли русских людей желать иных

порядков. Были, очевидно, и другие соображения, вытекавшие из оценки событий и явлений

русской жизни.

Представьте себе, вам говорят: обстоит благополучно. Молчать, не

«Все

разговаривать, вас не спрашивают! Да, впрочем, и спрашивать не о чем: мы сами хорошо

знаем — что нужно России. А в нужную минуту мы... всех шапками закидаем»!...

А в то же время вы видите:

Аустерлиц, Фридланд... Весьма сомнительная война 1811 года... Тяжкая военная

эпопея, вернее народное бедствие 1812 г., которое сильно смягчено (вернее — извращено)

**

казенными историками и жалкими школьными учебниками» ... Война 1813–14 годов также

не дает никаких военных образцов русского «искусства» и не демонстрирует талантов

русских генералов. Кампания 1854–56 годов дает образцы доблести различных чинов армии

(как и все войны), но очень мало искусства и правильной подготовки... О войне 1904–05

годов и говорить нечего: тут и доблесть заметно понизилась...

Очевидно, государственный организм работал неправильно: в нем что-то

перерождалось, много не хватало, многое работало несогласно...

В общем — большой организм России оказывался слабым при каждом серьезном

испытании.

А как же разрослась Россия? Откуда ее завоевания?

Россия, как это вполне понятно, законно и естественно побеждала или низшие

культуры: чукчей, вотяков, остяков, юкагиров, самоедов, мордву, чувашей, туркмен, сартов,

финнов, персов, курдов и т. п. или разлагавшиеся государства, как например, Польша и

Турция, или маленькие страны — как Финляндия (вернее Швеция). Успехи русского оружия

над оружием культурных стран (в Семилетнюю войну, в 1799 г. в Италии, в 1813–14 г.)

только эпизоды войн, веденных Россией в составе больших Европейских коалиций, и они

вовсе не меняют основного закона, который гласит: побеждает культура страны,

организация ее армии и воспитание ее народа.

∗

Записка Радищева, в царствование Екатерины II.

Записка Барклая де Толли, поданная Государю императору Александру I-му, дает более правильное

**

освещение событиям 1812 года.

142

Электронное издание

www.rp-net.ru

Вот почему лучшие русские люди были недовольны дурными, некультурными

порядками России, дурной подготовкой ее армии и полным отсутствием воспитания народа.

Но всякая критика русских порядков считалась вредной, а на лучший конец —

«самооплевыванием».

Чтобы заткнуть рот своему собеседнику, обыкновенно говорили ему:

Мы, русские люди, любим критиковать все свое... Своим мы вечно недовольны... А

вот все чужое — очень хорошо. Такова уже наша натура: мы любим «поплевать в самих

себя»...

Такие тирады часто приходилось слышать вместо доводов в защиту того, что

подвергалось критике.

А то и проще бывало — мать говорила сыну:

— Чего ты споришь, волнуешься, доказываешь всем их неправоту, их ошибки? Куда

ты лезешь? Чего тебе надо? Ты на хорошем счету у начальства, у тебя, слава Богу, все

есть — ты не нищий... А своей критикой ты испортишь себе не только служебную карьеру,

но и всю жизнь! Молчи и делай на службе — что тебе приказывают!

Вот мышление большинства матерей, отцов и всех тех скромных людей, которые

оберегали покой свой и своих детей, не заглядывая однако далеко, не видя и не предвидя, что

общее «благополучие» приведет всех и очень скоро к небывалому несчастью — не только

физическому, но и моральному,— к оплеванию души человеческой!.. о если этого не

предвидели скромные отцы и матери — люди с малым кругозором, то — как могли этого не

видеть власти и все «правящие»?

А между тем власти настойчиво преследовали всякую критику, самую справедливую

и спокойную.

Цензура добиралась даже до молитв, находя в них выражения, непочтительные для

властей ∗ .

О гонениях на людей, решавшихся критиковать существовавшие порядки, и говорить

не стоит: пришлось бы исписать фолианты.

Все, что стояло у трона и на кого он опирался, тщательно закрывало перед Царем

истинные картины жизни, да и само не знало действительной жизни. В своем неведении они

рубили ветку, на которой сидели, подтачивали корни дерева, плодами которого питались...

А когда им указывали на это, когда их предупреждали о грядущей опасности, они

злобно рычали и преследовали всякую критику.

∗

«Радуйся, Укротительница владык жестоких и звероподобных». См. Акафист Покрову Божией Матери.

143

Электронное издание

www.rp-net.ru