Философия возраста (возраст и время)

Монографический жанр предъявляет определенные требования структурного, стилистического и содержательного характера. Чтобы реализовать их, пришлось существенно переработать ранее выполненные исследования и дополнить их новыми материалами.

Представленная вниманию читателя книга строится по традиционной для монографических работ логике: от разметки концептуального поля философии возраста и экспликации ее методологических принципов к аналитическому рассмотрению предмета исследования (в нашем случае – к описанию отдельных возрастов и прояснению коллизий, возникающих при переходе от возраста к возрасту). Однако в данном случае несущая конструкция монографии дополнена Приложениями, некоторые из которых – по своему объему – сопоставимы с разделами основного текста. Появление «малых архитектурных форм», окружающих основную конструкцию, связано с тем, что работа над философией возраста продолжалась не один год. В результате часть сюжетов, которые первоначально представлялись необходимыми моментами в реализации общего замысла, со временем перешли в категорию неоправданных осложнений логической конструкции текста, затрудняющих последовательную экспликацию теории возраста. Отсюда решение, которое одновременно и упростило, и усложнило строение работы: ряд отклоняющихся от общей логики сюжетов, раскрывающих частные положения философии возраста, были отделены от ее несущей конструкции и представлены в виде сопровождающих ее Приложений.

Благодаря двухуровневому строению книги читатель может выбирать разные маршруты для знакомства с ее содержанием, руководствуясь своими интересами. Самый быстрый и прямой путь к знакомству с содержанием книги – осмотр «главного здания» и уклонение от экскурсий по прилегающим территориям. Если позволяет время, можно на время покинуть главное здание и заняться осмотром «малых архитектурных форм», следуя стрелкам на указателях (см. Приложение №…). Стоит отметить, что некоторые из Приложений представляют собой относительно самостоятельные исследования, знакомство с которыми не требует прохождения основного маршрута[7].

Завершая Предисловие, отметим, что философия возраста как раздел философского знания находится в стадии формирования. Книга, с которой знакомится читатель, не претендует на раскрытие всего многообразия тематических горизонтов этой новой для философии дисциплины. Сам автор воспринимает ее как расширенное введение в философию возраста, как еще один шаг в продумывании возрастной данности времени.

Введение Философская повестка дня и тематизация возраста

На протяжении последних 100–150 лет возрастом интересовались многие исследователи: психологи, педагоги, социологи, историки культуры¹. Что касается философов, то первые высказывания на эту тему относятся к античности. Однако до недавнего времени возраст в философии не тематизировался (исключение составляет трактат Цицерона «О старости»). Ситуация стала меняться в последние двадцать – двадцать пять лет. Сначала появились исследования, посвященные отдельным возрастам (прежде всего, старости), а затем – первые опыты построения философской теории возрас- [8] та. Эпоха модерна открыла возраст для научного познания, а эпоха постмодерна – для познания философского (подробнее об истории философской рефлексии над возрастной проекцией жизни и причинах поздней тематизации возраста см. Приложение 1: «Возраст в истории европейской философии»).

Философская тематизация возраста связана с отказом постклассической мысли от ориентации на целое, ставшее, вечное и с акцентированием внимания на «становлении», «возможности», «неопределенности», «различии». Если классическую философию интересовала «родовая сущность человека», то интерес философской и гуманитарной мысли последнего столетия (и чем ближе к нашему времени, тем заметнее) смещается от «человека вообще» к человеку, имеющему пол и возраст, существующему в модусах «Я» и «Ты», «Мы» и «Они»… И хотя очевидно, что без понятия «человек вообще» не обойтись ни в повседневной жизни, ни в теории (в противном случае мы не могли бы воспринимать образы людей разного возраста как человеческие образы), это обстоятельство не дает оснований для того, чтобы уклониться от исследования различий в формах человеческого существования. Действительный человек – это всегда мужчина или женщина, ребенок или старик и т. д. «Практический поворот» в философии, о котором немало сказано в последние годы, находит выражение (среди прочего) в тематизации модусов человеческого существования, в создании «теорий среднего уровня».