Читаем Философская пропедевтика полностью

A. Величина либо непрерывна, либо дискретна. Однако каждому из этих двух видов величины присуща как дискретность, так и непрерывность с той лишь разницей, что у дискретной величины принципом является дискретность, а у непрерывной – непрерывность.

§ 24

B. Величина, или количество как ограниченное количество, есть некоторое «сколько» (Quantum). Так как эта граница по своей природе не есть нечто определенное, то всякое ограниченное количество можно увеличивать или уменьшать до беспредельности.

§ 25

Граница ограниченного количества в форме его в-себе-бытия дает интенсивную величину, в форме же внешнего существования – экстенсивную величину. Но нет такого интенсивного, что не имело бы формы экстенсивного наличного бытия, и наоборот.

§ 26

C. Ограниченное количество само по себе не имеет определенной границы. Нет, следовательно, такого ограниченного количества, сверх которого нельзя было бы взять какого-нибудь большего или меньшего количества. Ограниченное количество, о котором говорят, что {99}оно последнее, и сверх которого ужé не берут ничего большего или меньшего, называют обычно бесконечно большим или бесконечно малым.

§ 27

Но тем самым оно вообще перестает быть ограниченным количеством и для себя =0. Оно сохраняет еще значение только как определение некоторого отношения, в котором оно для себя не имеет уже никакой величины и служит только определением по отношению к некоторому другому ограниченному количеству. Это и есть более точное понятие математического бесконечного.

§ 28

Бесконечное в общем-то выступает в бесконечной прогрессии сначала как процесс устранения границы, будь она качественной или количественной, когда граница эта рассматривается как нечто позитивное и потому вопреки отрицанию возникает все вновь и вновь. Но истинно бесконечное, если понимать границу как отрицание, является отрицанием отрицания. В истинно бесконечном выход за пределы конечного уже не приводит к установлению какой-то новой границы, напротив, снятие границы приводит к восстановлению наличного бытия в равенстве с собой.

§ 29

Тот факт, что ограниченное количество снимает себя в бесконечном, означает, что безразличное внешнее определение, каким является ограниченное количество, снимает себя и становится внутренним, качественным определением.

Третий раздел.

Мера

§ 30

Мера, если она определена не внешне, а природой вещи, качеством, есть специфическое «сколько».{100}

§ 31

В количественном изменении, в процессе увеличения или уменьшения, который совершается внутри меры, происходит и спецификация, так как безразличное внешнее возрастание и убывание величины вместе с тем определяется и модифицируется при этом самой природой вещи;

§ 32

Когда изменяется мера вещи, изменяется сама вещь, и нечто, переходя свою меру, увеличиваясь или уменьшаясь сверх меры, исчезает.

Вторая часть.

Сущность

§ 33

Сущность есть бытие, из своей непосредственности и из безразличного отношения ко всему другому возвращенное в простое единство с собой.

Первый раздел.

Определения сущности как таковой

§ 34

Сущность светится внутри себя и определяет себя. Но определения ее существуют в единстве. Они суть лишь положенность, т.е. они не существуют непосредственно для себя, а пребывают в единстве друг с другом. Поэтому они суть отношения. Определения сущности – это определения рефлексии.

§ 35

1) Первым определением является сущностное единство с самим собой, тождество. Если его выразить как принцип, т.е. в виде некоторого всеобщего определения, это будет принцип: А=А; всякая вещь равна самой {101}себе. В негативной форме это выражается в виде принципа противоречия: А не может быть одновременно А и Не-А.

§ 36

2) Вторым определением является различие: а) как определение разности безразличного друг к другу, но благодаря какой-либо определенности различающегося наличного бытия. Принцип, выражающий разность, гласит: нет двух вещей, которые были бы совершенно равны друг другу; b) как определение противоположности позитивного и негативного, где одна определенность положена только посредством другой определенности, причем каждая из них существует лишь постольку, поскольку существует другая, но в то же время и постольку лишь, поскольку она не есть эта другая. Принцип, выражающий это, гласит: нечто есть либо А, либо He-А, третьего не дано.

§ 37

3) Это третье, где вообще сняты положенные определения, есть сущность, которая постольку есть основание. Принцип основания гласит: все имеет свое достаточное основание.

§ 38

Перейти на страницу:

Все книги серии Философское наследие

Опыты, или Наставления нравственные и политические
Опыты, или Наставления нравственные и политические

«Опыты, или Наставления нравственные и политические», представляющие собой художественные эссе на различные темы. Стиль Опытов лаконичен и назидателен, изобилует учеными примерами и блестящими метафорами. Бэкон называл свои опыты «отрывочными размышлениями» о честолюбии, приближенных и друзьях, о любви, богатстве, о занятиях наукой, о почестях и славе, о превратностях вещей и других аспектах человеческой жизни. В них можно найти холодный расчет, к которому не примешаны эмоции или непрактичный идеализм, советы тем, кто делает карьеру.Перевод:опыты: II, III, V, VI, IX, XI–XV, XVIII–XX, XXII–XXV, XXVIII, XXIX, XXXI, XXXIII–XXXVI, XXXVIII, XXXIX, XLI, XLVII, XLVIII, L, LI, LV, LVI, LVIII) — З. Е. Александрова;опыты: I, IV, VII, VIII, Х, XVI, XVII, XXI, XXVI, XXVII, XXX, XXXII, XXXVII, XL, XLII–XLVI, XLIX, LII–LIV, LVII) — Е. С. Лагутин.Примечания: А. Л. Субботин.

Фрэнсис Бэкон

Европейская старинная литература / Древние книги

Похожие книги

Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия
Философия музыки в новом ключе: музыка как проблемное поле человеческого бытия

В предлагаемой книге выделены две области исследования музыкальной культуры, в основном искусства оперы, которые неизбежно взаимодействуют: осмысление классического наследия с точки зрения содержащихся в нем вечных проблем человеческого бытия, делающих великие произведения прошлого интересными и важными для любой эпохи и для любой социокультурной ситуации, с одной стороны, и специфики существования этих произведений как части живой ткани культуры нашего времени, которое хочет видеть в них смыслы, релевантные для наших современников, передающиеся в тех формах, что стали определяющими для культурных практик начала XX! века.Автор книги – Екатерина Николаевна Шапинская – доктор философских наук, профессор, автор более 150 научных публикаций, в том числе ряда монографий и учебных пособий. Исследует проблемы современной культуры и искусства, судьбы классического наследия в современной культуре, художественные практики массовой культуры и постмодернизма.

Екатерина Николаевна Шапинская

Философия
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука