Философские основания современных школ хатха-йоги

Шри Кришнамачарья в поисках особого подхода к каждому ученику неизменно использовал энергию дыхания, чему никто ранее не придавал такого всеобъемлющего значения. Шри Кришнамачарья утверждал, что пранаяма коренится в асане: только выполнение асан в сочетании с определенными дыхательными техниками ведет к освоению пранаямы. И, наоборот, посредством изменения методики и длины дыхания, комбинируя асаны и меняя дыхательный ритм, можно видоизменять позы так, чтобы они удовлетворяли индивидуальным потребностям практикующего. Относительно допустимости контроля дыхания в процессе практики асан до сих пор ведется полемика даже среди последователей Шри Кришнамачарьи, не говоря уже о представителях других йогических традиций. Подробнее мы остановимся на данной критике при рассмотрении вини-йоги, где продолжают экспериментировать с подбором способа дыхания в каждой отдельной асане. В значительной мере этот вопрос касается и аштанга-виньяса-йоги, где особое дыхание уджджайи неизменно сопутствует полному динамическому циклу. И лишь в айенгар-йоге принята установка на то, что с дыханием следует работать отдельно.

В практике собственно пранаямы Шри Кришнамачарья делал акцент на использовании бахья-кхумбаки (задержки после выдоха) и усилении речаки (выдоха). Причины таких предпочтений просты: в контексте аюрведы он понимал управление дыханием как брамхана-крию (технику поклонения) или лангхана-крию (технику очищения). Применение бандх (замков) считается самым сложным в хатха-йоге, но, изучив множество текстов, Шри Кришнамачарья всегда точно определял, какую из них следует включить в каждый этап пранаямы, и особенно хорошо разбирался в эффектах мула-бандхи (корневого замка). Более того, он считал правильным активно практиковать маха-мудру, соединив аспекты асаны, пранаямы и мудры в одном действии. Дешикачар утверждает, что именно его отец привнес идею бхаваны в практику пранаямы: вдох есть вдохновение от Господа, а выдох – погружение в Господа, предание себя высшей воле. Таким образом, возникает наложение этапов практики: пранаяма начинается в асане, а дхьяна (медитация) начинается в пранаяме. Если проводить параллели с тантрическими техниками, то энергию кундалини Шри Кришнамачарья приравнивал к пране. Вот почему пранаяму с усиленным выдохом и бандхами, дополняемую преданным пением, он признавал самым эффективным методом пробуждения кундалини. При подобном подходе результат практики зависит лишь от состояния ума – овладения вайрагьей (отрешенностью).

Пратьяхара, дхарана, дхьяна, самадхи

Высшие ступени практики допустимо объединить, ибо Шри Кришнамачарья рассматривал их в совокупности. Понимая хатха-йогу как садхану (духовную практику), он считал, что именно наличие устремленности превращает раджа-йогу в бхакти-йогу. Длительное сосредоточение, или дхьяна (медитация), представляет собой характерное состояние ума, который имеет ограниченную природу и вообще не способен схватывать сущее за пределами формы. Следовательно, деша (тело), или объект такого сосредоточения, должен быть непременно сагуна (качественным), а не ниргуна (бескачественным). Обычное человеческое существо нуждается для концентрации ума в определенных формах и образах, а значит, любая ниргуна-дхьяна (безобъектная медитация) есть не более чем викальпа, или продукт концептуализации – понятие или представление. Неудивительно, что визит брахмана в дом Шри Кришнамачарья воспринимал как приход самого Бога и заботился об исполнении индуистских домашних ритуалов тщательнее, чем это делается во многих храмах. Подобное весьма осторожное отношение к реализации самадхи как высшей цели йоги передалось по наследству и его ученикам, что прослеживается в их комментариях к «Йога-сутрам» Патанджали.

Распространение йога-терапии