Философские трактаты

(7) «Так рассмотрим каждое твое утверждение по отдельности. Что боги существуют, — с этим согласны все, кроме разве самых нечестивых людей, и меня в этом никто не сможет разубедить. Но это мне внушено авторитетом предков, ты же мне ничего не доказываешь».

«Но как же так, — сказал Бальб, — если ты в этом убежден, то зачем ты хочешь у меня учиться?»

«Потому, — сказал Котта, — что в этом нашем обсуждении я буду выступать так, как если бы никогда ничего не слышал о бессмертных богах, ничего о них не думал: прими меня за грубого и необразованного ученика и объясняй то, о чем я спрашиваю». «Итак, говори — сказал Бальб, — какие у тебя вопросы?» (8) «У меня? Ну, во-первых, почему ты, сказав вначале, что существование богов настолько очевидно и общеизвестно, что об этом и говорить не стоит, затем так много о том же самом наговорил?»

«По той причине, — ответил Бальб, — по которой и ты, Котта, как я заметил, часто, выступая на форуме с судебной речью, забрасываешь судью как можно большим числом доказательств, если только судебное дело тебе предоставляет такую возможность. Так ведь и философы делают, и я, как смог, сделал. Ты же, задав мне этот вопрос, поступил подобно тому, как если бы ты меня спросил, почему я гляжу на тебя обоими глазами, хотя вполне мог бы и одним тебя увидеть».

IV. (9) «Так ли подобно, — возразил Котта, — это ты позже сам увидишь. Ибо я, и выступая на суде, как раз не имею обыкновения доказывать то, что очевидно и с чем все согласны, ведь доказательствами только ослабляется очевидность. Да если бы даже я так поступал в судебных делах, то в такого рода беседе, как наша, требующей особенной строгости мысли, не стал бы этого делать. А что можно было бы увидеть и одним из твоих двух глаз — это тоже не доказательство, и потому что оба глаза видят одно и то же, и потому, что природа, которой вы приписываете мудрость[412], захотела так, чтобы мы обладали двумя просветами, ведущими от души к глазам[413]. Именно потому, что ты не был твердо уверен, что это совершенно очевидно, ты и решил доказать существование богов многими аргументами. Для меня же достаточно одного: так нам наши предки передали. Но ты авторитетом пренебрегаешь, воюешь разумом. (10) Позволь же моему разуму побороться с твоим. Ты приводишь все эти доводы, чтобы доказать существование богов, и тем самым то, что, по моему мнению, является несомненным, делаешь сомнительным. Я запомнил не только число, но и последовательность твоих доказательств. Первым было, что когда мы обращаем свои взоры к небу, то сразу понимаем, что есть некое божество, которое этим управляет. Отсюда и известные слова поэта:

Ты взирай на эту высь сияющую, что зовут
Все Юпитером.

(11) Как будто кто-нибудь из наших соотечественников скорее ее, эту высь, назвал бы Юпитером, а не того бога, Капитолийского! Или как будто для всех вполне очевидно и признанно, что богами являются те, которых Веллей и многие, кроме него, отказались признать даже одушевленными существами[414]. Тебе также показался веским аргумент, что представление о бессмертных богах и свойственно всем людям, и все более распространяется с каждым днем. Стало быть, вам угодно судить о столь важных вопросах, основываясь на мнении глупцов, вам в особенности, которые считаете, что глупые это — те же безумные!

V. Мы, говоришь, видим богов, лицом к лицу, как видел их Постумий у Регильского озера, Ватиний на Соляной дороге[415]; еще ты сказал, уже не помню что, о сражении локров вблизи Сагр. И ты действительно считаешь, что эти Тиндариды, как ты их называл, т. е. люди, рожденные человеком[416], о которых Гомер, живший лишь немного позже[417], говорит, что они были похоронены в Лакедемоне[418], что эти Тиндариды на белых меринах, не сопровождаемые ни одним конюхом, вышли навстречу Ватинию и предпочли сообщить о победе римского народа этому простому крестьянину, а не М. Катону, бывшему в то время первоприсутствующим (princeps) сената? Стало быть, ты веришь и тому, что след на камне, как будто от копыта, который и теперь еще ясно виден у Регильского озера, что этот след оставил конь Кастора? (12) Но не лучше ли верить — и такую веру действительно можно одобрить, — что души славнейших людей, какими были и эти Тиндариды, божественны и вечны[419], чем верить, что те, которые однажды были преданы сожжению, могли ездить верхом и сражаться в строю? Или если ты утверждаешь, что это действительно могло произойти, то нужно, чтобы ты объяснил, каким образом, а не ссылался на бабьи сказки».