Философские уроки счастья

Мудрость политики Спиноза видит в том, чтобы учесть всё разнообразие и противоречивость людских интересов, сочетать человеческие страсти. Философ призывает жить, руководствуясь исключительно разумом. Но признаёт, что путь этот открыт для немногих, поскольку «всё прекрасное так же трудно, как и редко».

В 1674 году голландские власти запретили трактат.

Геометрия души

Вслед за Бэконом и Декартом Спиноза строит новую философию. Он за разумное, математическое знание, лишенное субъективизма и бесплодного скепсиса. Главный предмет исследований — человеческое счастье. Философ хочет выяснить истинный смысл жизни, а для этого нужно «не осмеивать человеческие поступки, не плакать и не проклинать их, а понимать».

Поскольку человек — частица природы, то его чувства и поведение можно изучать так же, как и природные, рассуждает философ. В своей знаменитой «Этике» он берет за основу геометрический принцип. Геометрия — наука дедуктивная, которая из немногих аксиом и определений строит целый мир, нигде не выходя за пределы достоверного знания. Спиноза хочет таким же образом создать и учение о нравственности: «Я буду рассматривать человеческие действия и влечения точно так же, как если бы вопрос шел о линиях, поверхностях и телах».

Ученый хочет разобраться в многообразии страстей: ведь именно они мешают покою души, мешают счастью. А возбуждает их — стремление к самосохранению, собственной пользе, потому что «расчёт всегда составляет рычаг и нерв всех человеческих действий». В познании природы страстей заключается и исцеление от них. Идеальный человек — это мудрец, который всегда спокоен и удовлетворён. Он радуется познанию и любит не изменчивые вещи, порождающие лишь беспокойство, а любит неизменное и вечное — то есть Бога.

Философ называет три основные страсти, или аффекта — удовольствие, неудовольствие и желание. Из них он выводит все остальные. Если, к примеру, удовольствие, по его определению, есть переход человека от меньшего совершенства к большему, то любовь — это «удовольствие, сопровождаемое идеей внешней причины». Добро — это то, что для нас полезно, а зло — то, что мешает обладать каким-либо добром… Его этика относительна, её мерило — польза. В природе нет ничего хорошего или дурного, совершенного или несовершенного, а есть только цепь закономерных явлений. Поэтому важнейшие нравственные правила — самосохранение и эгоизм, так как разум не учит ничему, направленному против природы.

Только что же это получится за общество, где каждый думает только о себе? Война всех против всех? Но идеал Спинозы не «человек человеку волк», а «человек человеку — Бог», и потому, доказав, что стремление к собственной пользе — величайшая добродетель, он доказывает и другое — что нет ничего полезнее для человека, чем общество себе подобных. Согласно Спинозе, интересы личности предполагают служение общему благу.

Если стоики призывали к полному отказу от страстей, то Спиноза считал, что их нужно подчинять разуму, собственной пользе. Как и эпикурейцы, он ценит наслаждения: дело мудреца пользоваться вещами и, насколько возможно, наслаждаться ими. Правда, умеренно, потому что мудрец меру богатства определяет нуждой. Утончённые наслаждения бездельников — пустое и даже вредное занятие: удовлетворяя какую-то часть тела, они не охватывают всего человеческого духа.

Религиозная мораль его не устраивает: она небескорыстна, так как человек рассчитывает на вознаграждение в ином мире. Но только рабам назначается награда за добродетель, а свободный не нуждается ни в каких наградах, кроме тех, что следуют из его поступков. Гёте, читавший «Этику» в юности, вспоминал: «Передо мной открылась <…> смелая перспектива на нравственный и физический мир. Особенно привлекало меня безграничное отсутствие себялюбия, сквозившее в каждой фразе. Чудные слова: «Кто истинно любит Бога, тот не будет стремиться к тому, чтобы Бог в свою очередь любил его».

Учение Христа привлекает обещаниями посмертного блаженства, но философ не верит в загробную жизнь — ведь душа не может существовать без тела, а потому не склонен к рассуждениям о смерти: «Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти. Его мудрость состоит в рассуждениях не о смерти, а о жизни».

Спинозе не удалось соблюсти точность своего геометрического метода. Вне математики понятия многозначны, да и критерием истины философ считал не практику, а «очевидность». Зато в своих рассуждениях он всегда был искренен. Если Декарт писал униженные посвящения сановным особам, то Спиноза, когда ему предложили посвятить свою «Этику» Людовику XIV, ответил: «Свои труды я посвящаю только истине».

Почти два столетия его философствования считались нечестивыми и постыдными.

Свобода как необходимость