Философский камень (Книга - 1)

- Жених пошел к Надежде Митиной! - выкрикнул кто-то из мальчишек вслед Тимофею, когда тот, пересекая двор, направлялся к дому, в котором жила Надя.

Тимофей покачал головой. Все на свете знают эти мальчишки. Только, выходит, в лицо не запомнили Володю Свореня.

Уже на лестничной площадке вкусно пахло жареным. Тимофей позвонил. Дверь открыла Елена Савельевна, да так и ахнула. Гость! Такой ранний гость! А у нее еще ничего не готово, стряпня в самом разгаре.

Из-за спины матери выглядывала смеющаяся Надя. Лицо у нее было припорошено мукой.

- Да входите, входите, - зазывала Елена Савельевна, видя, что Тимофей, перешагнув через порог, остановился в замешательстве. - Ну будьте же смелее! Я помню вас, вы были вместе с Владимиром.

- Совсем я не вовремя.

- И ничего! Вы посидите пока, посидите. Сейчас пирог у меня испечется.

- А что с Володей? - спросила Надя. И с лица у нее сбежала веселая улыбка. - Ой! С ним что-нибудь случилось?

Появился в дверях и сам хозяин, Иван Ильич. Покручивая тугой черный ус, поздоровался с Тимофеем и тоже спросил удивленно:

- А где же наш Володя?

- Все в полном порядке, - поспешил сказать Тимофей. И вынул из-за обшлага записку, подал Наде, шутливо взял под козырек. - Поздравляю вас, Надежда Ивановна, с днем рождения! Желаю вам здоровья и счастья! Курсант Владимир Сворень поручил мне поздравить вас также и от его имени. Поздравляю! - И немного тише прибавил: - А прийти сегодня он никак не может... Да тут в записке все сказано.

Надя схватила Тимофея за рукав и через длинный темный коридор провела в комнату, прибранную празднично, подготовленную к приему гостей.

- Да что же с Владимиром? - беспокойно допытывалась Елена Савельевна. В такой день - и не придет. Захворал?

Тимофей виновато пожал плечами. Эх, какой радостный день Володе Свореню испортил Петрик! Или сам себе Владимир испортил...

А надо как-то людей успокоить. Сумел ли Сворень с хорошей усмешечкой рассказать, что с ним приключилось сегодня? Надя у окна читает записку, молчит... Что же, и ему молчать?

- Не тревожьтесь, Елена Савельевна, здоров он, совершенно здоров! Так ведь наше дело - военное, - как можно беззаботнее стал объяснять Тимофей, схватил человек наряд вне очереди. Бывает! И совсем с пустяка началось, койку Владимир плохо заправил, а Петрик - старшина наш - придрался...

Надя, будто очнувшись от сна, с возмущением крикнула Тимофею:

- Что ты наговариваешь! Вот же Володя сам пишет: его назначили сегодня дежурным по школе.

Кровь бросилась в лицо Тимофею. Вот тебе на! В каком же дурацком положении он оказался! И зачем написал Владимир неправду? Подумаешь, схватить наряд вне очереди - большое дело для курсанта! Конечно, "дежурный по школе" - поощрение, а не наказание. Приятно щегольнуть перед любимой девушкой. Тогда почему же Владимир не предупредил? Побоялся, что Тимофей не захочет лгать?.. Что же делать теперь? Не подводить же товарища...

И Тимофей стоял, не зная, что сказать. Уши у него пылали.

Эх, Володя, Володя! А родители Нади - Тимофей это угадывал по их лицам - верят его словам. Хотя и сконфужены.

- Так это же Владимир написал неверно...

И опять Надя не дала договорить Тимофею. Будто по щеке ударила:

- Врешь ты все... Володя правду, значит, говорил, что ты завистливый. Завидуешь, что у него орден...

Она закрыла лицо руками, повернулась к Тимофею спиной.

Елена Савельевна прерывисто вздохнула, помяла кончик фартука в руках, локотком толкнула мужа.

- Ты, отец, давай тут занимай гостя, а я пойду на кухню - пирог бы не сгорел.

- Раздевайся, Тимофей, - пригласил Иван Ильич, оглядываясь на дочь, каменно застывшую у окна. - Не обращай внимания. - Иван Ильич положил руку на плечо Тимофея. - Беды твоей в этом деле нету. А Надежда - что ж, ты пойми и ее. Садись, покалякаем...

- Нет, Иван Ильич, спасибо, пойду я, - проговорил Тимофей. - Я ведь зашел только, чтобы передать записку. И не думал... До свидания, Иван Ильич!

Они вместе вышли в темный длинный коридор, весь заваленный старой рухлядью. Из кухни доносились взволнованные женские голоса, перезвон стеклянной посуды.