Философский камень Медичи

– Не только. Древняя египетская мудрость уже тогда вызывала восхищение и поклонение. Египет старше Греции, и Трисмегист старше Платона. Для ренессансного человека было чем древнее, тем ближе к божественной истине, к началу начал. А Козимо был именно таким человеком, и не думаю, что он оплачивал поиск рукописей по всей Европе и Ближнему Востоку из интереса личного спасения. Во всяком случае, я никогда не представлял его таким. Хотя, может быть, где-то в глубине души его и жила надежда… почему бы и нет: победить старость и смерть. Этого мы уже никогда не узнаем!

– Но откуда эта уверенность Лоренцо, что шестнадцатый или какой-то там по номеру трактат, я, честно говоря, в этом окончательно запуталась, находится в библиотеке Софьи?

– Представьте себе: уже третье поколение Медичи безуспешно ищет книгу. За это время эмиссары Медичи перерыли все существующие в Европе и на Ближнем Востоке библиотеки. Но осталась одна-единственная и самая богатая – Константинопольская. Ни одна из существующих библиотек тогда не могла сравниться с сокровищами, собранными византийскими императорами. В течение десяти столетий поколения и поколения агентов, переписчиков, библиотекарей, архивариусов, клерков, переплетчиков работали над ее созданием. Только нарисуйте себе мысленно все, что в ней могло находиться… И все, почти все исчезло!

– Не все, кое-что и оказалось в обозе Софьи. Кстати, я думаю, мы можем перейти на «ты».

– Хорошо, перейдем. Так вот: именно в библиотеке Зои Палеолог. Так что все, что ты ищешь, вполне и вполне реально. Что касается же смерти Ивана Молодого, то это еще та загадка. Когда-то она и меня самого заинтересовала. И сама знаешь, что официальной версии о смерти от подагры не верили ни современники Ивана Молодого, ни потомки. А Софья была идеальной кандидатурой в отравительницы. Тем более яд считался женским оружием. Но честно говоря, у меня всегда имелись сомнения.

– Почему? – заинтересованно спросила она.

– Слишком просто.

– Не любишь простоты?

– На самом деле люблю. Но дело не в ней. Так сразу и сказать трудно, дай мне время подумать и поискать.

Как ни странно, но после разговора с Сотниковым Касе стало легче, словно она нашла неожиданного и очень ценного союзника. Поэтому больше о своем деле решила не задумываться, а взять небольшой уик-энд и наконец съездить к Ирине. Ее подруга уже не первую неделю укоряла Касю в том, что она совершенно ее забыла. В конце концов Кася вполне могла себе позволить отдых. Тем более как раз после отдыха в ее голову приходили самые лучшие мысли.

Но, перешагнув Иринин порог, поняла, что перенеслась из огня да в полымя. Вместо вечера в дружеской компании попала на один из тех светских приемов, которые так любила организовывать ее подруга. В большом, специально продуманном для таких случаев салоне гомонила толпа. Осмотревшись, Кася заметила около камина Ирину с тем, кого меньше всего ожидала здесь увидеть. Прямо напротив нее со стаканом виски в руке стоял… Петер Родэнбург.

– Наконец-то, а я уже думала, что ты в очередной раз решила исчезнуть не попрощавшись, – обрадовалась ее появлению Ирина, – и кстати, позволь тебе представить нашего нового гостя.

– Мы уже знакомы, – холодно произнесла Кася.

– Замечательно, – Ирина сделала вид, что не заметила холодного тона подруги, и ретировалась.

– Не знал, что имеем общих знакомых, – с легким поклоном произнес Родэнбург, – удивительное стечение обстоятельств, не правда ли?

– Вы уверены, что это всего лишь стечение обстоятельств? – процедила Кася.

– Я уверен, а что, у вас в этом есть сомнения?

– Некоторые, – подтвердила она, – я не люблю совпадений.

– Давайте не будем об этом и переведем разговор на какие-нибудь нейтральные темы, например, какая прекрасная сегодня погода! – с притворным воодушевлением воскликнул он.

– Если не ошибаюсь, то пять минут назад шел дождь, – саркастически вставила Кася.

– Дождь может тоже считаться хорошей погодой, когда он не очень сильный или в период засухи, например, – возразил ей Родэнбург.

– Ну вот на этом интересном эпизоде мы наш разговор и закончим, – твердо произнесла Кася.

Она развернулась и демонстративно отошла от голландца, но тот сдаваться не собирался.

– Извините за настойчивость, но я все-таки хотел бы наш разговор продолжить, – перерезал он ей путь к отступлению.

– А если я не захочу его продолжать, – все еще упорствовала Кася.

– Я думаю, было бы благоразумнее продолжить. Тем более то, что я собираюсь вам сказать, может быть вам интересно. Речь пойдет о докторе Фоскари…

– Фоскари! – остановилась как вкопанная Кася. – При чем тут Фоскари?

– Если не ошибаюсь, именно Фоскари оплачивает ваши исследования в Москве?

– Да, то есть, вернее, его фонд.

– Какой фонд?

– Фонд Медичи или что-то в этом роде, – забормотала она, впервые отдавая себе отчет, что, собственно говоря, ни разу не видела точного наименования этого фонда.

– Никакого фонда Медичи не существует, – сказал, как отрезал, Родэнбург, – можете сами проверить.

– Но Алеша, его грант… – она осеклась.