Формирование постмодернизма ( постисторизма ) ознаменовалось самоснятием ин-тер-пре-та-ций, добывавшихся философией из сообщения Ницше о смерти Бога. В двух статьях, опубликованных в 1966 г. (« Pr'eface a la transgression » и « La pens'ee du dehors »), Ми-шель Фуко касается этого некролога с тем, чтобы помыслить в экс-тре-мальном виде пе-реход границ. Трансгрессивность в своем максимуме дает сознанию возможность на-хо-диться вовне относительно чего бы то ни было. Попав туда, оно перестает только от-ри-цать и только утверждать, отчего суждения делаются, по едва ли расшифровы-ва-е-мо-му выражению Фуко, «не-позитивно аффирмативными ». Рационалисты картезианс-кой выучки были бы озадачены, столкнувшись с contradictio in adjecto в такой, броса-ю-щей вызов разумению, форме, но для Фуко здесь нет логического изъяна: ведь из-за края дискурсивности , ограничивающей мышление, и должно доноситься одно невнят-ное «бормотание». Согласно Фуко, мы имеем дело после смерти Бога не с бытием, как ре-шил Хайдеггер, а с неопределенностью, которая требует от нас прибавлять «нет» вся-кий раз, когда мы произносим «да». Интеллект, покорявший пониманием действитель-ность, обрекается на автонегативность . В остатке — свобода наслаждающегося тела: «онтологическая пустота», возникающая вследствие смерти Бога, результируется в от-ме-не сексуальных запретов. Весьма вероятно, что этот тезис Фуко восходит не только к «Фи-лософии в будуаре» (что очевидно), но и к одиннадцатому семинару Жака Лакана («Че-тыре основных понятия психоанализа», 1964), где принесение Высшего существа на заклание было объяснено как «защита от кастрационной угрозы». Впрочем, для Ла-ка-на , представителя сюрреалистического, а не постмодернистского поколения, возве-щен-ное философией Ницше не стоит принимать всерьез: Бог неистребим, потому что Он есть бес-соз-нательное. Интерпретативный подход к «Веселой науке» и «Так говорил Зара-ту-ст-ра» еще не испытывает у Лакана кризиса, еще отрицает (ницшеанство) и ут-вер-ждает (фрей-дизм) по раздельности, не смешивая взаимоисключающие операции ума.
Как забежать за неопределенность, которая туманила умозрение Фуко? В статье «Событие: бог мертв. Фуко и Ницше» («Комментарий», 1996, № 10)4
В. А. Подорога ус-матривает в завершении сакральной истории начало иной — секуляризованной, го-ри-зонт которой открыт так, что в ней может произойти все что угодно. Эта перспектива, с одной стороны, так же чужда отчетливости, как и «не-позитивная аффирмативность », а с другой — предполагает ту абсолютную свободу, каковую теология обычно (вплоть до из-ложения догматики протестантским богословом Карлом Бартом в 1930—1950-х гг.) при-писывает Промыслу. По ту сто-рону и Ницше и Фуко Подорогу — против его же-ла-ния — поджидал не кто иной, как Фейербах со своим пресловутым homo divinus .