Философский словарь

Положение причисляют к одной из 10 категорий Аристотеля. В этом случае оно обозначает то же, что место или позиция (Место и Позиция). В распространенном смысле положением какого-либо существа называют долю занимаемого им пространства-времени (его собственное здесь-и-сейчас), следовательно, здесь учитывается и его окружение, и занимаемое им место в иерархии. Говоря о человеческих существах, под положением подразумевают также и принадлежащую этому существу роль. Например, если про кого-то говорят, что он занимает «хорошее положение», это означает не столько место или профессию, сколько функцию, некий ранг в общественной или профессиональной иерархии. Вместе с тем в философском лексиконе слово «положение» все больше трактуется в том смысле, который придавал ему Сартр. Находиться в каком-либо положении означает подчиняться определенному числу заданных принуждений, которые мы не вольны выбирать (например, быть в положении мужчины или женщины, высокого или низкорослого человека, человека с мелкобуржуазным или пролетарским происхождением, уроженца той или иной страны, живущего в ту или иную эпоху и т. д.), но с которыми не обязаны мириться. Положение человека, пишет Сартр, это двойственный феномен, ибо оно является «совместным продуктом случайности в себе и свободы». В конечном счете выходит, что это наш жребий. Ведь всегда есть мир, окружение, принуждения и преграды. И всегда есть возможность либо пытаться их преодолеть, либо повернуться к ним спиной. Сартр называет это «парадоксом свободы». «Свобода проявляется только в положении, а положение создается только благодаря свободе» («Бытие и ничто», IV, I, 2). А как быть с самой свободой? Она ведь не может быть ни заданной, ни обусловленной чем-то заданным («заданное может продуцировать только заданное»). Свобода не есть бытие и не может быть определена чем-то существующим. Она есть ничто и потенциальная возможность обращения в ничто; она неподвластна бытию уже в силу того, что осознает бытие и ставит перед собой цель. Вообще говоря, это очень удобно. Достаточно назвать «положением» все, что человеческая наука именует проявлениями детерминизма (человеческое тело, бессознательное, образование, социальную среду и т. д.), и мы имеем свободу воли. Впрочем, остается невыясненным вопрос, почему я выбираю то, что я выбираю. Если я есть то, что я есть (потому что другой на моем месте выбрал бы другое), значит, всякий выбор детерминирован чем-то, что я не выбирал. В таком случае для спасения понятия свободы потребуется объяснять мой выбор не тем, что я есть, но тем, чем я не являюсь, – и тогда свобода прочно встает на ноги, т. е. обращается в ничто. Что такое бытие в положении? Это постоянная конфронтация ничто с определенным, но не определяющим бытием (потому что определение может относиться к бытию, а к ничто не может), а мы вольны мириться с этим или не мириться. Следовательно, положение – это объективный коррелят (определенный, но не определяющий) моей субъективности, или собственное бытие моего ничто.

Как видим, понятие свободы оказывается «спасенным» только в приложении к тому, кто не-есть-то-что-он-есть-и-есть-то-чем-он-не-является, иными словами, к тому, кто неподвластен или думает, что неподвластен, принципу тождества. Для того, кто есть то, что он есть, и не есть то, чем он не является (то есть является существом, а не ничто), положение – это не более чем способ выражения, детерминизм, не желающий называться своим именем.

Понимание (Comprendre)

Интеллектуальное осознание, осмысление. Понимать значит как бы познать изнутри структуру и смысл рассматриваемого объекта, т. е. узнать, из чего он состоит, как он действует, для чего он нужен, и быть способным это объяснить.

Иногда различают объяснение как познание внешних причин и понимание как познание внутреннего смысла объекта (то, что Ясперс (199) называет его «психологической интерпретацией»). Тогда естественные науки следует отнести к разряду объясняющих, а гуманитарные, во всяком случае некоторые из них, – к разряду понимающих. Я не уверен, что подобное разделение может быть осмыслено до логического конца, но все же оно задает определенное направление мысли, точнее, даже два направления. Понять текст значит узнать, что именно хотел сказать его автор (постичь его смысл). Объяснить текст значит узнать, почему (по каким причинам) автор его создал и именно в этом виде, а не в каком-либо ином. Понять бред значит ухватить содержащийся в нем смысл. Объяснить бред – установить вызвавшие его причины. Оба этих подхода правомерны, но ни один из них не способен заменить второй. Смысл никогда не является причиной, а всегда – следствием. Объяснение может помочь пониманию, но одного понимания никогда не достаточно для объяснения.