Читаем Философский словарь полностью

Все вышесказанное подводит нас к последним из различий, на которых я хотел бы остановиться. Они носят скорее философский, психологический или культурный характер, сталкивая не столько социальные силы, сколько менталитеты, и проявляясь не столько в программах, сколько в поведении, не столько в планах действий, сколько в ценностях. В арсенале левых такие идеалы, как равенство, свобода нравов, светский характер общества, защита слабых, даже если они в чем-то провинились, интернационализм, право на свободное время и отдых (оплачиваемые отпуска, минимальный пенсионный возраст в 60 лет, 35-часовая рабочая неделя), сострадание к ближнему и солидарность. Козыри правых – личный успех, свобода предпринимательства, религиозность, иерархия, безопасность, любовь к Родине и семье, трудолюбие, настойчивость, соревновательность и чувство ответственности. А как со справедливостью? Борцами за справедливость объявляют себя и те и другие, однако концепция справедливости у тех и других диаметрально противоположна. С точки зрения левых, справедливость это прежде всего равенство; они мечтают, чтобы люди были равны не только юридически, но и фактически. Поэтому левые так легко склоняются к уравниловке. Их кредо – каждому по потребностям. Если человеку повезло родиться умнее других, получить лучшее образование, иметь более интересную или более престижную работу, с какой стати, спрашивается, он должен претендовать еще и на большее материальное благополучие? Впрочем, практически во всех странах этой позиции сегодня придерживаются только крайне левые. Остальные мирятся с существующим положением вещей, хотя это дается им с трудом. Любое неравенство в глазах левого деятеля предстает подозрительным или предосудительным, он терпит его в силу невозможности вмешаться, будь его воля – от неравенства не осталось бы и следа. По мнению правых, справедливость базируется на наказании и награде. Равенство прав необходимо, но оно не в состоянии ликвидировать неравенство талантов или личных достижений. Почему бы наиболее способным или наиболее трудолюбивым и не быть богаче остальных? Почему бы им не сколотить состояние? И почему их дети не должны иметь права воспользоваться тем, что накопили родители? С точки зрения правых, справедливость заключается не столько в равенстве, сколько в пропорции. Поэтому правые так горячо поддерживают элитарность и принцип отбора. Их кредо – каждому по заслугам. Следует ли защищать слабых? Пожалуй, но не в такой степени, чтобы поощрять слабость и, напротив, лишать стимула самых предприимчивых, самых талантливых и самых богатых.

Все это – лишь тенденции, которые могут уживаться не только в одном и том же человеке, но и в одном и том же течении мысли (например, евангельская притча о богатом юноше отражает левое мировоззрение, а притча о талантах – правое мировоззрение). Вместе с тем эти тенденции представляются мне достаточно четкими, чтобы каждый мог в них определиться. К подобной поляризации подталкивает сама потребность демократии у большинства, и вместо того, чтобы делать вид, будто ее не существует, гораздо разумнее принять ее как данность. Это, разумеется, не означает, что та или иная партия, тот или иной политический деятель, причисляющий себя к левым или правым, обязан разделять все без исключения взгляды, характерные для одного из движений. Каждый из нас выбирает собственный путь между этими двумя полюсами, занимает собственную позицию, принимает те или иные компромиссы, устанавливает свой баланс сил. Можно исповедовать левые убеждения, оставаясь сторонником крепкой семьи, безопасности и трудолюбия. Можно придерживаться правых взглядов, отнюдь не отвергая необходимости реформ и защищая светский характер общества. Правые и левые, повторим, являют собой два полюса, но жизнь протекает не только на полюсах. Они существуют в виде двух тенденций, но следование одной вовсе не исключает влияния другой. Что лучше – с одинаковой ловкостью владеть обеими руками или быть одноруким инвалидом? Ответ очевиден.

И наконец, последнее. Защищая левые или правые взгляды, необходимо делать это с умом. И это-то и есть самое трудное. Но и самое важное. Ум не является принадлежностью какого-то одного из двух лагерей. Вот почему нам нужны оба – со всеми разделяющими их различиями.

Прагматизм (Pragmatisme)

Подход или учение, отдающее предпочтение действию, особенно успешному действию, и доходящее до того, что только его считает законным критерием оценки. Что считать хорошим? То, что приносит успех. Что считать истинным? То, что оказывается полезным или эффективным («то, что работает»). Можно привести очень короткий пример прагматического подхода, который, правда, будет всего лишь формой софизма: если бы Гитлер выиграл войну, оказалось бы, что нацизм прав. Можно также вслед за Чарльзом Сендерсом Пирсом (202) и Уильямом Джеймсом (203) разглядеть в прагматизме философию науки и демократии. Тот факт, что оба указанных философа – американцы, еще не повод с ходу отмахнуться от их позиции.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Этика
Этика

«Этика» представляет собой базовый учебник для высших учебных заведений. Структура и подбор тем учебника позволяют преподавателю моделировать общие и специальные курсы по этике (истории этики и моральных учений, моральной философии, нормативной и прикладной этике) сообразно объему учебного времени, профилю учебного заведения и степени подготовленности студентов.Благодаря характеру предлагаемого материала, доступности изложения и прозрачности языка учебник может быть интересен в качестве «книги для чтения» для широкого читателя.Рекомендован Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений.

Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян

Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии