Философский словарь

Поэтому книги и публичные выступления Конт-Спонвиля – это прежде всего приглашение к размышлению. И не случайно они встречают такой живой отклик столь многочисленной аудитории. Свою миссию философ видит не в том, чтобы «простыми словами» изложить сложные для понимания истины, открытые великими мыслителями прошлого, а в том, чтобы помочь каждому пытливому уму открыть их самостоятельно, взглянуть на них через призму собственных мнений и оценок, приложить их к собственной жизни.

В этом смысле «Философский словарь» Андре Конт-Спонвиля особенно интересен. Заданная форма – «слово – определение» – позволяет автору изложить свое понимание предметов и понятий, которые он считает важными для философии. Иногда отдельная словарная статья занимает всего несколько строк, иногда растягивается на несколько страниц. Но и в том и в другом случае сформулированные им определения, его аргументация отражают мировоззрение автора.

Если попытаться коротко выразить ее существо, то можно сказать, что Конт-Спонвиль – философ-материалист, философ-атеист и философ-гуманист. В числе его «духовных учителей» – Эпикур, Фрейд и Спиноза. В отличие от многих современников, приверженцев постмодернизма (таких, как Жан Франсуа Лиотар или Жак Деррида), он искренне дорожит западноевропейской философской традицией, не превращая, впрочем, следование ей в догмат и многократно предостерегая от этого соблазна своих читателей.

Читать «Философский словарь» Конт-Спонвиля можно выборочно, обращаясь к той или иной конкретной статье, или насквозь – как увлекательную книгу о человеке, обществе и человеке в обществе. Несомненное литературное дарование автора, ясный слог, богатый яркими сравнениями и остроумными шутками язык превращают это чтение в подлинное удовольствие. Конт-Спонвилю свойствен эмоциональный стиль изложения, не имеющий ничего общего с усложненным, а порой и туманным стилем ученых трактатов. Умение философа «зрить в корень» описываемого явления, преодолевая стереотипные представления о нем, подарит каждому, кто даст себе труд прочесть его сочинение, немало открытий.

Хотелось бы надеяться, что эти качества оригинального текста не пострадали при переводе книги на русский язык, хотя без некоторых потерь, к сожалению, обойтись не удалось. Язык связан с мышлением не просто тесно, но неразрывно. Поэтому некоторые французские слова, не имеющие прямых аналогов в русском языке, оказались по необходимости опущены. При переводе несловарного текста в подобных случаях обычно используют всевозможные обходные пути – передают понятие при помощи описательных средств, вместо одного емкого слова прибегая к целой словесной конструкции. Для словаря, построенного по принципу «слово – определение», этот способ неприменим. Поэтому русский перевод по сравнению с оригиналом короче примерно на десяток определений. В числе «жертв» этой вынужденной редукции оказался, например, термин «differance» (не путать со словом différence – различие), предложенный Жаком Деррида и являющийся производным от французского глагола differer, имеющего два значения: «отличаться» и «откладывать что-либо на более поздний срок». По Деррида, differance – это в первую очередь онтологическое отличие, но временное, преходящее и в настоящем времени, которое, по Конт-Спонвилю, равнозначно всему сущему, являющее собой эквивалент ничто. Очевидно, что передать все эти тонкости мысли, основанные именно на многозначности французского слова, сохранив форму «словарного объяснения», по-русски фактически невозможно.

В некоторых других случаях потери носят частичный характер. Так, слово homme по-французски имеет два значения: «мужчина» и «человек». Здесь переводчик стоял перед выбором – какое из двух значений предпочесть? Мы остановились на втором, более широком и более значимом в философском контексте (в словарной статье автора его толкованию посвящено в несколько раз больше места, чем объяснению первого значения). Поэтому статья Homme в русском варианте фигурирует под термином «Человек», а от определения термина «Мужчина» пришлось отказаться.

К счастью, общее число «подводных камней» подобного рода в процентном отношении незначительно, и в целом объем книги остался практически тем же, что и в оригинале.

Еще одно замечание касается терминов, заимствованных из античного философского словаря и традиционно сохраняющих латинское написание, в том числе и на языках, не пользующихся латиницей, – conatus, clinamen и ряда других. Способ выделения каждой из таких статей в отдельный раздел (по первой букве латиницы) показался нам неоправданно тяжеловесным, и мы включили их в общие буквенные разделы, руководствуясь фонетическим признаком (так, оба указанных термина читатель найдет в разделе слов на букву К).