ФИЛОСОФСКОЕ ОРИЕНТИРОВАНИЕ В МИРЕ

Философия ведет к усвоению искусства, в ложной форме - как моральной проверке произведения или как отнесенному к частным целям анализу воздействия исскусства, в истинном виде - как преданности в созерцательном исполнении возможностей, которые философия видит для того, чтобы приготовиться, но перед лицом которых она сама терпит неудачу. Философ может сознать свое поражение; с помощью искусства и как художник он хочет сделать то, чего он не может как философ. И все же решающий признак философского усвоения - это проходящее через всю рефлексию, проверяющее на экзистенциальном сознании, сознательное постижение истинностного содержания искусства, а тем самым разделение искусства в нем самом (die Scheidung der Kunst in sich). Философия воспринимает в себя истинное искусство и ставит его, как исполнение, превыше всего, что, мысля, способна дать она сама; неистинное для нее искусство она осуждает как абсолютную неправду. Пути уклонения в художественном творчестве знакомы ей, потому что она охвачена истиной трансценденции в подлинных произведениях творцов; эти произведения дают человеку язык, на котором для него становится доступно бытие, если он приносит его, как возможность, из самого себя. Философствование ищет взаимно обязывающей коммуникации с истоком в творящем художнике, перед произведением которого почувствовала себя глубоко затронутой наша собственная экзистенция.

Только в одном месте философия становится рядом с искусством. Метафизическая спекуляция, как попытка рационального чтения шифрописи, представляет собою аналог искусства. Если философствование вступает на границу знаемых содержаний и просветления экзистенции, в некоторое пространство, где все исчезает, то оно все-таки не прекращается в совершенном молчании. В абстрактных логических категориях и в истолковании действительных и мифических созерцаний философия в качестве метафизики говорит на некоем всегда многозначном языке, в котором должно быть выражено само бытие. Это - мир еле слышимой музыки. Она уклоняется, превращаясь в шум отвлеченных высказываний и рациональностей. Ее нельзя интуитивно услышать всю сразу в одном мгновении, как это в благоприятных случаях бывает в искусстве, но, чтобы слышать ее, нужна долгая тренировка в подобного рода мыслительных актах (eine lange "Ubung in solchen Gedankenvollz"ugen). Как уже и в искусстве необходимы метод, опыт, выучка, потому что в нем, как и во всей области духа, то, что возможно, не возникает непосредственно по самой природе, но только благодаря образованности, так же обстоит и в деле философской спекуляции. Но в то время как искусству даровано получить исполнение, спекулятивной мысли после долгой тренировки становится лишь тем более осознанно ясно, что оно все еще по-прежнему только лепечет.

Как раз в метафизике жажда закругленного завершения превращается в фатум философствования. Спекулятивное мышление всегда находится в процессе; вместо того, чтобы становиться искусством, философская метафизика открывает перед философствующим возможность видеть истину в формах искусства. Однако - не всегда. Спекулятивная мысль до такой степени полно аналогична искусству, что она может сделаться самодовлеющей. Выражение, что тот, кто подлинно музыкален, не станет философствовать, и наоборот, хотя не выражает общего закона, однако это - такое правило, которое знает не очень много исключений. У музыкально одаренных философов, таких, как Шопенгауэр и Ницше, решительно отсутствует та философская музыка в метафизических раздумьях, которая присуща Плотину, Канту, Шеллингу, Гегелю.

Искусство, и в качестве совершенства, будучи усвоено философским сознанием, не остается нетронутым: необязательность художественного наслаждения нарушена, освобождение в созерцании принимается лишь как антиципация и, в свою очередь, подвергается сомнению; музыка, прорываясь за пределы всего доступного словесному выражению, в конце снова влечется к слову, и всякое созерцание искусства - к мысли. Метафизическое спекулятивное мышление высказывает такие мысли, с которыми человек вновь из вневременности наслаждения созерцанием искусства вступает в овремененность своего существования, и которые он не может привести к завершению. Искусство само становится экзистенциальной функцией. Вместо того, чтобы замкнуться в особый мир наряду с существованием, оно становится фактором просветляющей себя безусловности в мире человеческой открытости.

Библиография русских переводов работ К. Ясперса

1. Ясперс К. Куда движется ФРГ? Факты. Опасности. Шансы (пер. А. Гутермана и В. Иванова). Москва: Международные отношения, 1969. (220 с.)

2. Ясперс К. Введение в философию (пер. А.Шлегериса). Вильнюс: Минтис, 1989. (198 с.)