Филумена Мартурано

ДОМЕНИКО (глядит на Филумену, восхищенно). Как ты хороша, Филуме!.. Снова стала молодой... И если бы не эти волнения и раздумья, я сказал бы — ты опять можешь заставить мужчину потерять голову!

ФИЛУМЕНА (любой ценой хочет избежать разговора о том, что, как она знает, волнует Доменико). Ну вот и все. Кажется, я ничего не забыла. Как я сегодня устала!

ДОМЕНИКО. А я не чувствую себя спокойным, нет у меня покоя.

ФИЛУМЕНА (делая вид, что не понимает его). Разве можно быть спокойным? Одна Лючия помогает. Альфредо и Розалия — старики...

ДОМЕНИКО (возобновляя прерванный разговор). Не увиливай, Филуме, не уклоняйся от разговора. Ты думаешь о том же, о чем и я... (Продолжая.) Только ты, Филуме, можешь дать мне душевное спокойствие и равновесие.

ФИЛУМЕНА. Я?

ДОМЕНИКО. Ты знаешь, я сделал все, как ты хотела. После того как расторгли брак, я пришел к тебе... И не однажды, много раз приходил... Но мне говорили — тебя нет. Я пришел к тебе и сказал: «Поженимся, Филуме!..»

ФИЛУМЕНА. Сегодня вечером наша свадьба.

ДОМЕНИКО. Ты счастлива?.. Хоть немного?

ФИЛУМЕНА. Разве не видно?

ДОМЕНИКО. Тогда сделай и меня счастливым. Сядь и выслушай.

Филумена садится.

Если бы ты знала, сколько раз за эти десять месяцев я пытался поговорить с тобой, но у меня не хватало смелости. Всеми силами я старался победить в себе чувство стыда. Я понимаю, это сложная и деликатная тема, и мне самому больно ставить тебя в трудное положение, требуя ответа, но ведь мы будем мужем и женой. Еще немного — и мы встанем на колени перед богом. Мы ведь не девушка и юноша, у которых все чувства наружу и которые ни о чем не задумываются. Филуме, мы прожили свою жизнь... мне — пятьдесят два, тебе — сорок восемь. Мы два сложившихся человека, которые должны со всей ясностью и до самой глубины понять совершенный ими шаг и принять на себя всю ответственность за него. Ты знаешь, почему выходишь за меня. Зачем я женюсь, мне не известно. Я знаю только, что женюсь потому, что один из трех — мой сын...

ФИЛУМЕНА. Только поэтому?

ДОМЕНИКО. Нет... и потому, что люблю тебя. Двадцать пять лет мы были вместе. Это целая жизнь — двадцать пять лет! Воспоминания, устремления, общие интересы... Я понял, что без тебя жить не смогу. Я убежден в этом. Есть вещи, которые понимаются сердцем, и я их прочувствовал. Я хорошо тебя знаю, вот поэтому и говорю все. (Тяжело, печально.) Ночами не сплю. Уже десять месяцев прошло с того вечера, помнишь?.. А я не знаю покоя. Не сплю, не ем, не дышу свежим воздухом... не живу! Если бы ты знала, что у меня на сердце... Прерывается дыхание... вот так... (словно глотает воздух) и останавливается вот здесь... (показывает на горло). Ты не можешь, не должна заставлять меня так жить. У тебя есть сердце, ты женщина и прожила большую жизнь, ты поймешь... мне хотелось бы немного счастья. Не мучай меня! Вспомни свои слова: «Не клянись!..» Я не поклялся. Но теперь я прошу у тебя милостыню. Буду просить, как пожелаешь: на коленях, буду целовать у тебя руки, платье... Скажи мне, Филуме, скажи, кто мой сын, кто моя плоть... моя кровь?.. Скажи ради себя самой, не думай, что я хочу тебя обмануть... Все равно я женюсь на тебе, клянусь!

ФИЛУМЕНА (во время долгой паузы смотрит на него). Хочешь знать?.. Я тебе скажу. Достаточно мне сказать: «Вот твой сын», — и что ты станешь делать? Постараешься, чтобы он всегда был с тобой, станешь ломать голову над тем, как обеспечить ему лучшее будущее, и уж, конечно, сделаешь все, чтобы денег у него было больше, чем у двух других...

ДОМЕНИКО. Да что ты, Филуме!...

ФИЛУМЕНА (вкрадчиво и с нежностью). Ну тогда помоги ему! Ему нужна помощь: у него четверо детей.

ДОМЕНИКО (тревожно и вопросительно). Рабочий?

ФИЛУМЕНА (подтверждая). Водопроводчик, как называет его Розалия.

ДОМЕНИКО (себе самому, постепенно углубляясь в размышления). Хороший парень... хорошо сложен... завидное здоровье... Но зачем ему было так рано жениться? Сколько он зарабатывает в своей маленькой мастерской?.. Но и это неплохая профессия. Имея капитал, можно открыть небольшую фабрику с рабочими. Хозяином будет. Затем — магазин по сбыту новейшего водопроводного оборудования... (Вдруг с подозрением, глядит на Филумену.) Смотри-ка... именно жестянщик, водопроводчик! Женатый и самый бедный...

ФИЛУМЕНА (делая вид, что ей неприятно). А что остается делать матери? Помогать самому слабому... Но ты не веришь... Ты хитер, ты... Это Риккардо, коммерсант.

ДОМЕНИКО. Продавец белья?

ФИЛУМЕНА. Нет-нет. Умберто — писатель.

ДОМЕНИКО (зло и безнадежно). Опять... снова ты мучаешь меня.