Читаем Филумена Мартурано полностью

Филумена Мартурано

ФИЛУМЕНА. Когда же это у тебя было желание увидеть, как я сплю? Ты давно забыл дорогу домой. Сколько праздников, сколько рождественских ночей я провела одна, как бездомная собака! Да знаешь ли ты, когда плачут? Слезы появляются, когда любишь, а тебе не отвечают тем же. А Филумена Мартурано не знала, что такое любовь... Когда видишь только плохое, незачем проливать слезы. Да, Филумена Мартурано не имела еще удовольствия плакать! С ней всегда обращались, как с самой последней шлюхой! (Обращается только к Розалии и Альфредо — единственным свидетелям этой святой правды.) Сейчас незачем вспоминать твою молодость, Доменико. Ты был тогда красив и богат. А теперь? Тебе ведь пятьдесят два года! А ты до сих пор приносишь носовые платки, выпачканные губной помадой. Меня тошнит от всего этого... (Розалии.) Где они?

РОЗАЛИЯ. Хранятся у меня.

ФИЛУМЕНА. Ни разу ты не подумал: «Может быть, лучше их спрятать... вдруг она заметит?» Куда там, какая тут осторожность! Пускай смотрит! А кто она такая? Какие у нее права на тебя? Доменико, ты глупеешь при виде этой...

ДОМЕНИКО (как застигнутый врасплох, в бешенстве). При виде кого?.. Кого?..

ФИЛУМЕНА (гнев Доменико не вызывает в ней никаких признаков страха). ...отвратной девки. Кто тебе поверит, что ты не понял? Ты не умеешь как следует лгать, и это твой недостаток. Пятидесятидвухлетний старик связывается с двадцатидвухлетней девчонкой и даже не стыдится этого. Привел ее в дом под видом медицинской сестры... Думал, что я вправду умираю... (Словно рассказывая о невероятных вещах.) А до того, как пришел священник, час тому назад, думая, что я отдаю богу душу и ничего не вижу, обнимался и целовался с ней у моей постели... (С нескрываемым чувством отвращения.) Мадонна!.. Как мне противно! А будь я в самом деле при смерти, ты вел бы себя так же? Ну конечно, я ведь умирала, а здесь накрыли стол (показывает на Доменико) для него и этой дохлой! девки...

ДОМЕНИКО. Ну и что же? Если ты умираешь, я должен перестать есть? Мне тоже прикажешь умирать?

ФИЛУМЕНА. Что это за розы на столе?

ДОМЕНИКО. Розы, как розы!

ФИЛУМЕНА. Красные? Цвет любви...

ДОМЕНИКО (раздраженно). Да, красные, зеленые, лиловые... Ну и что из этого? Разве я здесь не хозяин и не могу приносить домой розы? Думаешь, если ты умирала, я перестал быть хозяином в этом доме?

ФИЛУМЕНА. А я вот не умерла. (Со злостью.) И еще долго проживу, Думми.

ДОМЕНИКО. Для меня это небольшая помеха. (Пауза.) Одного только не могу понять. Ты сама говорила: «Для меня все мужчины одинаковы». Зачем же ты хотела выйти только за меня? Я люблю другую женщину и хочу жениться на ней... И я женюсь, слышишь! Диана станет моей женой, и тебя не касается, сколько ей лет: двадцать два, меньше или больше...

ФИЛУМЕНА (с иронией). Смешно! Я так переживаю! Да какое мне дело до девчонки, из-за которой ты потерял голову, и до всего остального? Ты в самом деле думаешь, что я это сделала из-за тебя? Нет, я не об этом забочусь: это меня никогда не тревожило. Все двадцать пять лет ты спрашивал меня: «О чем ты все думаешь?» (Пауза.) Мне нужен... ты мне нужен! Ты надеялся, что эта баба, прожив с тобой, как раба, двадцать пять лет, вот так и уберется, словно нищая. (Протягивая правую руку вперед, левую держит сзади, зажав в кулак.)

ДОМЕНИКО (с торжествующим видом, думая, что понял скрытый смысл насмешки Филумены). А-а, деньги! Разве я не давал тебе денег? По-твоему, Доменико Сориано, сын Раймонда Сориано... (Гордо.) одного из самых крупных и уважаемых кондитеров Неаполя, не хочет обеспечить тебя, дать тебе возможность жить ни в чем не нуждаясь?

ФИЛУМЕНА (обессилев от его тупости, с отвращением). Да замолчи ты! Почему мужчины никогда не хотят ничего понять? О каких деньгах ты говоришь, Думми? Успокойся и оставь себе на здоровье эти деньги. Мне надо от тебя другое... и ты сделаешь это! У меня трое детей, Думми!

Доменико и Альфредо ошеломлены. Розалия, наоборот, невозмутима.

ДОМЕНИКО. Трое детей? Что ты говоришь, Филуме?

ФИЛУМЕНА (повторяет машинально). У меня трое детей, Думми!

ДОМЕНИКО (растерянно). А… чьи они, эти дети?

ФИЛУМЕНА (заметив страх Доменико, холодно). От таких же, как и ты.

ДОМЕНИКО. Филуме... Филуме... Ты играешь с огнем! Что значит: «От таких же, как и ты»?

ФИЛУМЕНА. Это значит, что все вы одинаковы.

ДОМЕНИКО (Розалии). Вы знали это?

РОЗАЛИЯ. Да, синьор, знала.

ДОМЕНИКО (к Альфредо). А ты?

АЛЬФРЕДО (готовый оправдаться). Нет. Донна Филумена ненавидит меня, я же говорил вам.

ДОМЕНИКО (еще не окончательно поверив, как бы разговаривая с самим собой). Трое детей?.. (Филумене.) Сколько же им лет?