Финал

Они сидели в открытом кафе. Их окружали прекрасные пейзажи. Солнце садилось за горизонт. Все располагало к романтичному настроению, освобождению желаний, инстинктов. Да и сама девушка, сидевшая напротив музыканта, не требовала ни лишних усилий в обольщении, ни каких-то обязанностей. Их отношения должны были сложиться в легкий курортный роман: ночь страсти и прощание утром, либо еще несколько дней любви, пока Блайд не покинул бы Грецию. Такое устроило бы любого мужчину.

Но по какой-то непонятной причине он смотрел не на красивую жгучую брюнетку с вьющимися волосами и пышной грудью, а устремил взгляд к девушке в белом платье. Ее рыжие волосы будто окрасило само солнце. Но главное не то, насколько она была хороша, а что она делала! Девушка балансировала, широко расставив руки, прогуливаясь по парапету над пропастью. Каждый ее шаг парень воспринимал с замиранием сердца, как и тот, кто шел рядом с ней, присматривая за экстремалкой.

— Где ты витаешь? — игриво улыбалась гречанка, вырывая музыканта из размышлений.

— Прости. — Единственное, что он смог ей ответить. Сделал глоток вина и успокоив себя мыслью, что рядом с рыжей девицей Алан, он присмотрит за ней, постарался снова переключиться на смуглую красотку. Та заинтересовалась прогуливающейся парочкой на фоне заката.

— Твои друзья? — кивнула в их сторону она. — Или твоя девушка и друг?

— Друзья, — тяжело вздохнул Эрик.

— Почему ты согласился встретится со мной, если все твои мысли о ней? — красавица не обиделась. Она обладала тонким умом и с легкостью распознала ложь в ответе парня.

— Не знаю. Возможно, надоела неопределенность между нами. — Он никогда не анализировал их отношения, но сейчас сам себя удивил. Да и тем, что заговорил о Джулии с той, которую позвал на свидание.

— Поговори с ней. И возможно, станет легче. — Посоветовала девушка.

— Нет, — отбросил эту идею парень. — Есть две причины. Во-первых, прошлые мои попытки перевести все на другой уровень кончились ее отказом! Во-вторых… — кивнул на блондина Эрик. — Чем дальше это продолжается, тем больше мне кажется, что я… В общем, я устал.

Блайд нервно рассмеялся.

— Я много болтаю. И не о том. А у нас свидание!

— Есть еще какая-то причина? — настаивала на продолжении разговора девушка, и Эрику было приятно, что можно хоть с кем-то поделиться своим грузом переживаний.

— Видишь того блондина? — придвинулся ближе, через стол парень, указывая взглядом в сторону гуляющей пары. — Мы заключили нечто вроде мирного договора.

— Значит, он все же твой друг!

— Можно и так сказать. Хотя… Определение «верный враг» подходит лучше! — усмехнулся парень.

Джули обернулась на мгновение. Заметила улыбающееся лицо музыканта, позу заинтересованности — ведь он намеренно переместился ближе к девушке — и сердце ее заболело. Мрачное, побледневшее лицо девушки насторожило Алана. Но через секунду она смогла совладать с эмоциями.

— А давай сделаем что-нибудь сумасбродное? — подмигнула она парню.

— А залезть на парапет и танцевать было не сумасбродным поступком? — возмутился Волкан, подумывая, как бы аккуратно стащить ее с возвышения, чтобы она не испугалась. Ведь все его мольбы не нервировать, не доводить до нервного срыва увенчались единственной фразой девушки: «Не боись, квакуха! Болото будет нашим!».

Алан, конечно, знал русский язык. Но до конца не понял, о каком болоте идет речь и с чего это вдруг его обозвали «квакухой»!

— Точно! Я станцую! — заявила внезапно украинка и изобразила легкомысленное па, очень опасное на такой высоте!

— Ты чокнутая! — в очередной раз убедился граф. — Может, стоит спуститься! Это опасно!

— Не будь занудой! — хихикнула она, еще несколько па, как балерина на носочках. Сандалии оказались слишком скользкими для таких энергичных прогулок. Джулия едва не упала. Ее правая нога сорвалась с каменного парапета, стесывая кожу о неровности. Алан на мгновение подумал, что его сердце разорвется. Он бросился к девушке, словил ее за руку и удержал, не позволив упасть. Парень крепко и больно сжал запястье украинки.

Эрик за столиком кафе вскочил на ноги, когда увидел, как тонкая фигурка в струящемся белом платье опасно пошатнулась и присела.

— Все! — не выдержал Алан. — Слазь! Мы идем домой!

Он был безумно сердит! И насильно стащил украинку с возвышенности. Крепко сжал в объятиях.

— Как скажешь! — проронила она, позволив немного собой покомандовать.