Финансовый кризис 2009. Как выжить

Серьезные инвестиции с Запада пришли в основном во второй половине 1990-х. Первых же инвесторов «красные директора» всеми правдами и неправдами выкинули из акционеров. Подобным образом, впрочем, выживали из акционеров и рабочих, задерживая им зарплату и одновременно скупая у них ваучеры и акции предприятия.

Аукционы очень часто также носили вполне «советский» характер – их организаторы, зачастую при поддержке правительства, сами решали, кому можно продавать акции, а кому и не стоит. Квинтэссенцией подобных приватизаций стало, пожалуй, акционирование первого канала телевидения, приносившего на тот момент, официально, одни убытки, но являвшегося, по сути, золотым дном.

«Приватизация первого канала состоялась зимой 1995 года, – вспоминал позже начальник службы охраны Ельцина и влиятельная политическая фигура той поры Александр Коржаков. – Никаких конкурсов – ни открытых, ни закрытых – по продаже 49 процентов акций не проводилось. Березовский сам решил, кому и сколько процентов он даст».

А точкой в этой приватизации стала гибель Влада Листьева, который решил разобраться, почему его телеканал не получает денег от рекламы. Подобные свинцовые точки, впрочем, были поставлены еще в истории множества приватизируемых предприятий России.

Но лучше всего схему приватизации многих российских предприятий объяснил большой специалист по этому вопросу Борис Березовский: «Приватизация в России проходит три этапа, – говорил он в 1996 году. – На первом этапе приватизируется прибыль. На втором этапе приватизируется собственность. На третьем этапе приватизируются долги».

Поясним. Сначала предприятие можно было даже не покупать. Находились «свои» люди в руководстве, и через посреднические кооперативы прибыль государственного предприятия уходила в частные карманы. Это в итоге приводило к разрушению предприятий и первоначальному накоплению капитала посредниками.

Далее, по словам Березовского, «люди, которые этими капиталами овладели, естественно задумались: как эти капиталы использовать. Одни скупали собственность за рубежом, другие поехали играть в Монте-Карло, а третьи стали вкладывать эти деньги для приобретения этих разваливающихся предприятий».

Американский журналист Пол Хлебников, весьма интересовавшийся Россией и застреленный в центре Москвы, писал: «<Березовский> и другие приближенные к власти капиталисты ничего не сделали ни для российских потребителей, ни для российской промышленности, ни для казны России. Не было создано никакого нового богатства».

Эпоху приватизации Хлебников характеризовал так: «Для русского народа это было самое большое несчастье (в экономическом, социальном и демографическом аспекте) со времени нацистского вторжения в 1941 году».

Как попасть в реку мировой экономики?

С началом развития в России свободной экономики сразу же возникла необходимость интеграции во всемирные финансовые учреждения. Нам нужно было стремительно войти в реку мировой экономики.

Подобные разговоры начались еще при СССР, и специалисты МВФ оценивали возможную квоту Советского Союза в диапазоне от 4 до 7 млрд долларов (3,5–6 % от капитала Фонда). Но после распада Союза МВФ разделил рассчитанную для него квоту между 15 бывшими советскими республиками.

Сегодня по величине квоты (5,9 млрд СДР, или 8,3 млрд долл. по курсу на конец января 1999 г.) Россия занимает девятое место вслед за Канадой. Такая квота не дает России право на постоянное место в Исполнительном совете.

Между тем в уже независимой России начинался финансовый кризис, и 5 августа 1992 года МВФ предоставил России первый кредит, потребовав выполнения нескольких условий, которые должны были «помочь России войти в мировой рынок». Кредитная линия была открыта на сумму 719 млн СДР (1,04 млрд долл.) из 7,5 % годовых со сроком расходования на протяжении пяти месяцев. Эти средства использовались для пополнения валютных резервов, осуществления платежей по внешнему долгу и интервенции на валютном рынке. Но последующие транши резервного кредита Россия в 1992 году не получила. Не были выделены и средства (в размере 6 млрд долл.), предназначенные для стабилизации рубля. Получается, что наиболее ценный компонент пакета помощи – средства, которые власти могли использовать для проведения экономических реформ и макроэкономического регулирования, остался практически нереализованным.

МВФ объяснил отказ тем, что российское правительство уклонилось от выполнения согласованной с ним стабилизационной программы. М. Камдессю заявил, что «вместо того, чтобы продолжить жесткую, ограничительную денежную политику, ориентированную на развитие рыночных отношений, власти обратились к совершенно иному варианту, который оказался ориентированным на инфляцию».

Второй пакет помощи России объемом 43,4 млрд долларов, был согласован на встрече министров иностранных дел и финансов «семерки» (Токио, 14–15 апреля 1993 г.) и подтвержден на ее годичном совещании на высшем уровне в Токио 7–9 июля 1993 года.