Finis Mundi. Записи радиопередач

"В экстатически героические времена абсолютно иррационального, наш шанс выйти на сцену — шанс хрупкий еще, девственный, стыдливый, едва покинувший фонтан Аретузы — мы снова и снова будем возвращаться в него — наш шанс тайных агентов догматического марша вещей, разве он отныне не открывается как немыслимое провозглашение ВНУТРЕННЕГО ПЕРЕВОРОТА терминов всего нашего чудовищного теургического и метанекромантического предприятия в действии? Сомнамбулические паломники на острова Ортагии, не поклялись мы однажды покончить раз и навсегда с Великой Засухой?" — Фредерик Пардо.

— Теперь откроем ужасный секрет…

— Может не стоит?

— Парвулеско считает, что время, время совсем близко…

— Как хотите…

"Есть на небе Черная Звезда, которую кое-кто называет Звездой Гниения, поскольку она захвачена подобно куску тухлятины, куску зеленого, разлагающегося мяса, между Клещами Севера и Клещами Юга.

Между Цубенешамали, клещами Севера и Цубенельгенуби, Клещами Юга, Цубенешамали, Цубенельгенуби:

Клещи Скорпиона, привязанные в невидимом мире к красному Антаресу, который зовется звездой Убийств.

Цубенашамали, Звзеда Полынь древних инфернальных культов, предшествующих нынешнему циклу. Цубенельгенуби Зеленая Звезда "новой веры", которая восходит сегодня и которая тайно утверждается на пенящемся разломе решающего столкновения, фатального столкновения между Атлантикой и Тихим Океаном, между Евразией и Америкой.

Там все происходит.

Там."

Endkampf.

Секс и геополитика, мистицизм и кровь, политический заговор и магическая эвокация…

— В одной фотографии из итальянского «Плеймен» он узнал таинственную Марию де Луна Монсениго, Лиссабонскую возлюбленную лорда Гамильтона, убитого доминиканцами в монастыре Обезглавленного Святого Андрея Шотландского…

— Ту самую Марию де Луна Монсениго, которая была замурована землетрясением живой в фамильном склепе с отсеченной головой возлюбленного в руках?

— Какую же еще!

— Все, что приближается к сущности раздваивается… Вы и сами знаете…

Жан Парвулеско передал мне все документы, какие нужно.

Кое-кто теперь не уйдет от ответа.

По меньшей мере диверсионная миссия «Башмачка» обнаружена в "Великой Войне континентов" ясно.

Но это только первые шаги.

Перед нашим эфиром я звонил Жану Парвулеско. Осенью он перенес тяжелый инфаркт, от которого едва отделался.

Он сказал, что его последняя книга "Возвращение Великих Времен" — "LE RETOUR DE GRANDS TEMPS" — готова к печати, и он уже поправил все гранки. Мне трудно поверить в это, но посвящена она будет… (нет не скажу, сами узнаете)

Парвулеско, прощаясь, сказал:

— J'apercois votre coup de fil comme le Signe des Temps

— Ваш звонок я воспринимаю, как один из Знаков Времени.

И добавил:

— Все, что мы говорим — Правда, потому что мы сами — Правда.

Какая тонкая аллюзия в телефонном разговоре на величественный конец одного сожженного муллами гения, выкрикнувшего в восторге преображения — "Ана-ль-Хакк".

Самые безумные идеи рано или поздно начинают обретать плоть.

Мы наблюдаем созвездия, читаем правильные книги, беседуем с нужными людьми…

Этот безумный маскарад там вовне, эта пошлая и плоская видимость бытия, эта темная сутолока истеричных теней перед лицом воздвигающейся Бездны Конца — это Наша Бездна, она расставит все по своим местам — никто и не принимает всерьез.

Пусть "внутренний голос" дискредитирован наивными анекдотами, а "внутренний мир" приравнен психиатрией к форме помешательства.

Внутри есть много чего.

Ждите ГОСТЯ оттуда, ГОСТЯ ИЗНУТРИ.

Так говорит вам тот, кто носит титул:

"ТАЙНЫЙ ПРОТЕКТОР НАШЕЙ ПОЛЯРНОЙ ЗВЕЗДЫ",

"PROTECTORUS SECRETUS DE NOSTRA STELLA POLARIS",

Местоблюститель трона Евразийской Империи Конца,

Невидимой Империи ЖАНА ПАРВУЛЕСКО.

К Фавору, к Спасу-в-силах, к энергиям Пресвятой Троицы, к занесенной снегами и сном, небесной России, великой и светлой Родине…

"Задача каждого человека — стать святым," — писал архимандрит Киприан.

Он сделал на этом пути все, что мог.

FINIS MUNDI № 11 ЖАН РЭЙ — ЛЮГЕРЫ БЕЗУМНОЙ МЕЧТЫ

"Три дома. Совершенно одинаковые. И в каждом доме — чистая кухня, тусклая мебель, бледный, холодный сумрак, полное спокойствие и нелепая лестница, утыкающаяся в нелепую стену, не ведущая никуда. И в каждом доме одинаковое блюдо, одинаково украшенное чеканкой, одинаковые подсвечники…