Finis Mundi. Записи радиопередач

"Иная перспектива бытия"… Но она не сулит никому ничего хорошего. Один за одним гибнут члены экипажа, страшно разорванные неясными массами, появляющимися из воздуха или вылезающими из моря в промокших фраках с восковыми руками. Потустороннее поворачивается своим особенно чудовищным оскалом к тем, кто силится строить свою жизнь на торжестве посюсторонних, бытовых ценностей, на доминации профанизма, обыденности и скепсиса…

Дьявол — школьный учитель, страж порога.

Dweller on the treshhold.

Он бдительно хранит вход в иную реальность, тщательно испытует отважных, жестоко расправляется с теми. кто не выдержал испытания, оказался слишком приземленным или робким… Но это педагогика. Жестокая, верно, но необходимая… Будь мы повнимательней уже сейчас, сейчас и здесь, интересуйся мы поактивней некоторыми запретными темами и ненужными в повседневной жизни дисциплинами, путешествие на магический Север, в страну "небывалых созвездий" могло бы окончиться иначе… Но… Жана Рэя такой поворот не интересует. Книги о посвященных и их инициатических путешествиях вряд ли будут успешно продаваться. Идиот-обыватель хочет, чтобы его пугали. И готов за это платить… До какой-то степени можно пойти ему в этом навстречу. Только однажды "черная литература" перейдет черту условности, нарушит договор о неприкосновенности мещанских мозгов и особенно физической интегральности буржуазного туловища. Кого-то побеспокоят, как говорит граф Хортица". Тогда… Тогда… Тогда… Сами узнаете, что тогда…

"Черная фантастика" возникает как жанр, становится актуальной и в каком-то смысле провиденциальной в ситуации, когда полностью утрачивается представление о целостном мире, характерное для традиционной цивилизации, то есть о мире, где равным образом разумны и размечены и сны и впечатления бодрствования, опечатаны мистическим символизмом материальные объекты, но вместе с тем и рационализированы и топонимически описаны пейзажи посмертный реальности. Цельность, Целое, Единое, монадическое, пронизывающее разнообразные миры, как мировая Ось — все это рассыпается, забывается, стирается. Тут-то и начинается неснимаемый и фатальный отныне конфликт между фрагментами демонтированной реальности. Рассудок, привычка и внятное эгоистическое чувство собственной шкуры обосабливаются в отдельную экзистенциальную камеру, баррикадируются от мистицизма, безумств, страстей и видений. Вторая половина, "проклятая часть", "иррациональная составляющая" демонизируется, становится агрессивной, неприятной и разрушительной. Так попранная Цельность мстит дегенератам Кали-юги за соглашательство с объективным роком циклического процесса.

Понятно, что солнце ночами заходит. Но зачем же немедленно отдаваться мраку. Даже в полночь солярный глаз не закрыт. Он все запомнит и за все отомстит.

Эта "солнечная месть", это "напоминание о неизменности нордической Цельности", это болезненный и садический приказ пробудиться — и составляет сущность послания "черной литературы". Подлинной "черной литературы" — Майринка, Эверса, Лафкрафта, Оуена, Синьоля и, конечно, самого Жана Рэя, "мастера беспокойного присутствия".

— Евгений Всеволодович, вы так это точно сформулировали… В вашем тексте об инфернальной метафоре…

"Суть метафоры заключается в полной необъяснимости перехода одного в другое. Однако, есть метафора сакральная и есть метафора инфернальная. Сакральная метафора — формула посвящения. Хотя неофит и не может объяснить процесса, он, тем не менее, знает цель. Современный человек, для которого бытие потеряло принципиальный смысл, подозревает, что после смерти возможно "что-то будет", но уверен лишь в одном — в полной необъяснимости перехода. Инфернальность подобной метафоры предполагает тайну трансформации схематически известного в совершенно неизвестное. Здесь современная фантастическая беллетристика отличается от фольклора или классики. В сказках и легендах этнос потустороннего мира приблизительно известен: колдун к примеру знает, что ему необходимо превратиться в ликантропа, а не в кого-то еще. Ему внушено или доверено «имя», заклинание, действенный субстантив. Герои новой фантастики отравляются в потустороннее без компаса, без карт и путеводителей. И единственные их гиды поэтому — интуиция и страх. Жан Рэй относится к писателям, для которых объективная реальность только эпизод в фантастической вселенной."

Короткая эксцентрическая реприза в кабаре иллюзий… в Kabaret der Illusionen.