Финиш

– Вот именно, – сухим тоном говорит она и уходит.

Смотря ей вслед, чувствую, что не одинок и, бросив взгляд в сторону соседа, замечаю, куда направлен его взгляд. Пластик на меню скрипит, когда стискиваю его в руках от ослепляющей ярости. Он привлек мое внимание. Приятной наружности, примерно мой ровесник и приходит сюда явно не ради гребаного кофе.

Сраный мистер Красавчик.

Я никогда не убивал человека из ревности. Что-то мне подсказывает, сегодня не тот день, когда я должен вычеркнуть это из списка.

– Красавица, да? – спрашиваю, подключив ноутбук к розетке под стойкой.

– Неужели у меня на лбу все написано? На этой неделе я сюда каждый день заходил.

– Да что вы?

Он кивает и салютует мне чашкой.

– Грег.

– Тобиас.

– У тебя французский акцент? Далеко ж ты забрался от дома.

Сесилия смотрит в нашу сторону, замечает, как мы общаемся, переводит взгляд на меня, после чего снова отворачивается.

– На самом деле я ровно там, где и должен быть. Только переехал. – Я, как чертов подросток, из-за отсутствия иных вариантов одетый в толстовку и джинсы, купленные в дисконт-магазине, поворачиваюсь к Грегу. Сам-то он ловелас в костюме.

– Что-то в ней меня привлекает. – Он улыбается шире. – Чувствую себя извращенцем из-за того, что возвращаюсь сюда каждый день, но она… – Слышу в его голосе любопытство. Каждое произнесенное им слово способно воспламенить меня, как жидкость для розжига. – Хочу рискнуть.

Сесилия использует этот момент, чтобы подойти к нам и искренне улыбается этому говнюку, а потом обращается ко мне:

– Голоден?

– Зверски, – выдавливаю сквозь зубы. – Завтрак был дерьмовым.

Первый день, Тобиас. Первый. Давай-ка обойдемся в первый день без трупов.

Она совершенно не осознает, сколько внимания привлекает. Или я ошибаюсь? Список задач, составленный Сесилией, превращает эту теорию в пшик, но, чтоб меня черт побрал, с Грегом у нее ничего не будет. Я этого не допущу.

– Просто дай знать, когда будешь готов.

– Сесилия, – нацепив на лицо чересчур самонадеянную улыбочку, обращается к ней хрен в костюме. Он встает и вытаскивает двадцатку, чтобы оплатить чек. Дешевый трюк. Я знаю, что будет дальше. Вижу в глазах Сесилии тревогу, а уже через мгновение она берет себя в руки. Сейчас она блефует гораздо лучше, чем в прошлом, но я мастерски распознаю ложь. Сесилия не хочет ни Грега, ни предложения, которое он готов озвучить, но это не ослабляет желания впечатать яблочный логотип нового ноутбука ему в черепушку.

– Я хотел узнать, можно ли пригласить тебя на ужин?

Войдя в только что заведенную почту, кликаю на иконку нового письма и стараюсь говорить ровным тоном:

– Когда я впервые ее увидел, ей было одиннадцать. – Они вдвоем поворачиваются ко мне, но я продолжаю печатать, не удостоив их взглядом. – Она была маленькой девочкой, но защищать ее от этого прогнившего мира было моей обязанностью. Я присматривал за ней. Берег ее.

– Тобиас, – предупреждая, шикает Сесилия.

– Позже она решительно ворвалась в мою жизнь и стерла образ маленькой девочки, которую я помнил. Я заявил на нее права, и с тех пор она только моя. Только я могу прикасаться к ней, обладать ей. Она, черт возьми, моя.

Сесилия зажмуривается, сжимая лежащие на стойке руки.

Перевожу взгляд на Грега, который выглядит так, словно вот-вот обделается в свои шелковые боксеры.

– И потому я был бы очень признателен, если бы ты перестал таращиться на мою будущую супругу так, словно она может стать твоей. Отвечу за нее, Грег: нет, она не станет с тобой ужинать.

Грег кивает.

– Прошу прощения, я понятия не имел. У нее на пальце нет кольца.

Щелкаю мышкой и открываю новое письмо.

– Оставь адрес, и мы вышлем тебе официальное приглашение.

– Довольно, Тобиас, – выговаривает Сесилия. – Извини, Грег.

– Все в порядке. – Он берет со стоящего рядом стула твидовый пиджак и обращается ко мне. Слабак. – Ты счастливчик, Тобиас. До встречи, Сесилия.

– Приходи еще, Грег, – убедительно просит она, задержав на нем взгляд еще на добрых десять секунд, когда он выходит за дверь, насвистывая как кретин.

Крышка ноутбука захлопывается, ударив по пальцам, и я смотрю в свирепые темно-голубые омуты.

Все верно, детка, сразись со мной.

– Если и дальше планируешь вести себя как дикарь, то можешь уходить. Со мной это не прокатит.

– Три момента, – бормочу я себе под нос и поднимаю крышку, чтобы допечатать письмо. – Я бы хотел клаб-сэндвич, картошку фри и твой номер телефона.

– Ну ты и ублюдок.

– Твой ублюдок, – напоминаю ей, снимаю с телефона блокировку и толкаю к ней. – А он сколько угодно может заказывать чертову яичницу и кофе, но так откровенно пялиться на тебя не имеет права.

Сесилия недовольно уходит на кухню через двойные двери. Спустя секунду ко мне фланирует миниатюрная блондинка с копной кудрявых волос. И тогда я понимаю, что Сесилия снова решила спрятаться.

– Это вас обслуживала Сесилия? – спрашивает она приторно елейным голосом.

– Буквально схватила за яйца, – бурчу я, отправляя письмо.

– Что, простите?