Финишная кривая

Эту ночь они провели в некоем подобии шалаша, основой которого служили несколько росших рядом друг с другом березок. Согнув, спецназовцы связали их верхушки вместе, а сверху, предварительно накрыв кусками тонкой прорезиненной ткани, которые вместе со спальными мешками входили в комплект снаряжения, завалили нарубленным лапником. Им же забросали пол. Получилось нечто вроде большой, полой внутри, зеленой кочки. Устроив перед входом из срубленных неподалеку молодых сосен полуметровый экран, развели костер. Спали по очереди. Пока один отдыхал, другой не давал огню погаснуть и на всякий случай поглядывал по сторонам, выполняя функции часового.

Антон с завистью посмотрел на бодро шагающего Дрона. Пока он утром связывался с остальными группами, потом докладывал обстановку Родимову, консультировался с Линевым и общался с чекистами из Слюдянки, Василий, сделав с десяток приседаний и отжавшись от земли на руках, полностью разделся, умылся снегом, которого за ночь навалило почти до колена, растер докрасна тело полотенцем и надел чистое. Старое «исподнее» просто зарыл в снег.

У Антона хватило времени только на то, чтобы, обжигаясь, съесть банку каши и выпить кружку какао вприкуску с галетами.

Неожиданно Дрон присел и поднял левую руку вверх.

– Двое, с оружием. Дальность сто, – раздался его голос в наушнике переговорного устройства. – Стволы, по ходу, типа «Сайга». Один в бинокль наблюдает, второй курит. В маскхалатах.

«Наконец-то!» – с облегчением подумал Антон, передвинув планку открытого прицела своей винтовки на отметку указанного Дроном расстояния.

Пригибаясь, он осторожно перебежал к капитану и опустился рядом с ним. Быстро отыскал взглядом двух вооруженных мужчин. Так и есть, по всей видимости, им удалось обнаружить наблюдателей-боевиков. Судя по цепочке следов, тянущейся со стороны перевала, их здесь только двое. Тот, что был с биноклем, не переставая о чем-то говорил. Второй, нервно затягиваясь сигаретой, окутанный сизым дымком, лишь кивал.

– Если что, одного валим, – принял решение Антон.

– Да хоть двоих, – Дрон показал взглядом на оставленные в снегу следы. – Остальных потом по тропе найдем.

Не сговариваясь, спецназовцы начали выдвижение. Когда расстояние до бандитов сократилось больше чем на треть, стали различимы и голоса. Офицеры переглянулись. Их смутило, что эти двое говорили на русском… без малейшего намека на акцент. Группе не раз приходилось сталкиваться с бандами, в состав которой входили разного рода отщепенцы из числа славян. Поэтому их данный факт не удивил. Озадачены они были другим: по данным, полученным из всех источников, террористов должно было быть только шесть, и все чеченцы. Значит, банда намного больше?

Последние метры спецназовцы продвигались по очереди, преодолевая за несколько минут всего несколько шагов.

– …Может, дождемся темноты? – донеслось до слуха.

Говорил тот, который смотрел в бинокль.

– Нет, надо идти сейчас, – возразил ему второй. – Говорю, не попадемся. Дрыхнут они еще все.

– Вперед! – скомандовал Антон.

Бесшумно поднявшись, разведчики-диверсанты бросились на боевиков.

Первым увидел их сидящий боком. Опешив, он открыл рот, и недокуренная папироса упала ему на грудь. Парень с биноклем продолжал что-то говорить.

В два прыжка оказавшись за его спиной, Антон коротким ударом приклада в основание черепа опрокинул его лицом в снег. Второго подмял под себя Дрон. Послышались звуки ударов и вскрик.

Быстро связав руки находящимся в отключке бандитам специальными ремнями, они растащили их по разные стороны небольшой полянки, чтобы, придя в чувство и отвечая на вопросы, предатели не могли слышать ответов друг друга, и стали обыскивать.

У того, которого «оприходовал» Антон, оказался паспорт гражданина России, выданный на имя Гаврилова Иннокентия Петровича, пятьдесят седьмого года рождения с пропиской в Слюдянке. Трое детей, жена.

– Вот же гады! – раздался из-за спины возглас Дрона. – Даже документы на местных достали. От настоящих не отличишь!

Антон на секунду задумался. Что-то не так. Судя по всему, бандиты живут в тайге почти неделю. Эти, сразу бросалось в глаза, с вечера брились.

Он расстегнул сшитый кустарным способом маскхалат пленника, куртку и оттянул воротник свитера. На теле была надета тельняшка, практически чистая.

В это время мужчина открыл глаза. Некоторое время Антон молчал, дожидаясь, когда его взгляд сделается осмысленным. Застонав, он дернул рукой, видимо, собираясь прижать ее к затылку, и только тут до него дошло, что руки у него связаны.

– Вы чего творите! – неожиданно проговорил он. – Козлы! Даже билета не спросили!

– Куда? – решив, что у бандита «поехала крыша» и ему кажется, что его избили у поезда, спросил Антон.

– Не куда, – он поерзал. – Руки развяжи!

– Сейчас я тебе еще и копыта прострелю! – Антон навел удлиненный глушитель чуть ниже колена.

– Э-э, брат, ты чего! – Бандит поджал под себя ноги. Глаза при этом округлились, а лицо исказил неподдельный ужас. – Давай договоримся. Только оружие не забирай. Я заплачу! Вы вообще кто?