Финли Донован избавляется от проблем

Услышав звук захлопнувшейся машинной двери в гараже, я подпрыгнула. Делия понеслась на кухню встретить Нику, которая вот-вот должна была войти с пиццей. Стивен поспешил выйти через парадный выход, пропуская вперед Терезу, которой не терпелось уйти.

– Проследи, чтобы дети были собраны и готовы к пяти. Я вернусь за ними после встречи! – крикнул он через плечо. Парадная дверь закрылась ровно в тот момент, когда Ника заходила через кухонную, с горой коробок с пиццей в руках.

Вечером, после того как Стивен забрал детей, я сидела на крылечке и смотрела, как постепенно уменьшаются задние фары его пикапа. Холод бетона проникал сквозь носки. Детей забрали только на одну ночь. Завтра они снова будут дома, и они были всего в нескольких кварталах отсюда, но я ненавидела ту легкость, с которой Стивен влетел в дом, забрал что хотел и уехал. Я ненавидела эту несправедливость и то, что этого никто, кроме меня, не замечал.

Это было так в стиле Стивена. Все провернуть гладко, быстро замести следы. Вот как сегодня, когда он проскользнул на праздник на час позже, добился того эффекта, которого хотел, и выскользнул снова прежде, чем Вероника его увидела, причем так, что Делия даже не заметила, что он ушел. Его чувство времени было безупречным, а игра в наперстки – безошибочной. Он неделями трахал Терезу за моей спиной. Если бы миссис Хаггерти не увидела их и не выложила бы мне все начистоту, возможно, я бы так никогда и не узнала… Я опустила подбородок на руки. На другой стороне улицы колыхнулись занавески миссис Хаггерти. Я встала, перешла через дорогу и направилась прямо к ее двери. Если кто-нибудь и видел двух незнакомцев, рыскавших вокруг моего гаража в ночь, когда умер Харрис Миклер, если кто-нибудь и мог выступить свидетелем с моей стороны и доказать, что я говорю правду, – это могла быть только соседка, сующая всюду свой любопытный нос. Я постучала по стикеру «Соседского дозора»[4] на стеклянной двери.

– Миссис Хаггерти? – позвала я. – Мне нужно поговорить с вами.

Я приложила ухо к двери, уверенная, что она слушает с той стороны. Я постучала снова, уже громче.

– Миссис Хаггерти! Не могли бы вы открыть дверь? Это важно.

Ее телевизор работал. На заднем фоне слышался приглушенный закадровый смех какого-то вечернего шоу.

– Отлично, – пробормотала я, сдаваясь окончательно.

Это Стивен был виноват. После того как она разболтала о его романе с Терезой, он назвал ее старой каргой и сказал, чтобы она занималась своими собственными делами. Я была ненамного любезнее, когда обнаружила, насколько расползлись слухи о его романе. С тех пор она отказывалась разговаривать с кем-либо из нас.

Я прошаркала обратно через дорогу; на ногах были только носки, и к тому времени, как я добралась до двери, ноги уже онемели. Я закрыла за собой дверь, прислонившись к ней спиной, и подождала, пока к ногам вернется чувствительность, размышляя о миссис Хаггерти.

Кто-то проник в мой гараж в промежуток времени между тем, как я приехала с Харрисом и Вероника вошла в дом, так, что ни я, ни Вероника ничего не заметили. Миссис Хаггерти – председатель «Соседского дозора». Если бы она увидела что-нибудь подозрительное, она немедленно обратилась бы в полицию, и это произошло бы до того, как мы запихнули Харриса в багажник. Но так как никакая полиция не приехала, значит, миссис Хаггерти ничего такого не видела. Но как могли убийцы пройти мимо нее незамеченными?

Мы с Никой удивились, увидев друг друга тем вечером, потому что мы вошли в дом через разные двери – я через гараж, а Ника через парадный вход. И Стивен даже не заметил Веронику на сегодняшнем дне рождения по той же причине. Что, если убийцы припарковались в нескольких кварталах, прокрались по задним дворам соседей и подобрались к моему гаражу с черного хода?

Чем больше я об этом думала, тем меньше понимала. Андрей и Феликс не похожи на любителей подкрадываться. Андрей Боровков перерезал горло троим и оставил их истекать кровью на полу склада. Он не позаботился о том, чтобы замести следы и хоть как-то скрыть свое преступление. К чему лишние хлопоты? Джорджия сказала, что им ничего не пришить. Ясно, что им не составило проблемы дать денег кому надо, чтобы судебное разбирательство закрыли. Так зачем им делать все по-тихому, без крови, и подставлять мать двоих детей из пригорода? Если они хотели убить Харриса, почему бы просто не перерезать ему горло и не оставить на полу моего гаража?

Нет, у этого преступления был иной – трусливый – стиль. Не пришлось прикасаться к телу. Не пришлось проливать кровь. Не пришлось даже присутствовать в тот момент, когда жизнь покинула Харриса. Это было не похоже на работу бессовестных жестоких преступников. Я готова была поспорить, что эти убийцы раньше никогда не делали ничего подобного. Здесь все выглядело так, будто убийцам просто подвернулась возможность. Или решение убить было импульсивным.