Финли Донован избавляется от проблем

– На сколько он тянет по шкале от одного до десяти? – Я потянулась за печенькой. Ника выдернула печенье у меня из-под руки и прижала к себе. – Выкладывай! Я хочу знать все!

Я выхватила печенье у нее из рук.

– Одиннадцать, – пробормотала я, отправляя в рот печеньку.

Она наклонилась ко мне и стащила одну печеньку.

– Так и знала. Всегда мечтала переспать с копом. Держу пари, он проявил все пятьдесят оттенков напористости, – сказала она, обмахиваясь веером.

– Не совсем. – Ника недоверчиво сузила глаза, как будто бы она была специалистом в таких вещах. – Я как бы спровоцировала его.

Она хлопнула меня по руке, пытаясь не рассмеяться.

– У меня не было выбора! Нельзя было допустить, чтобы он увидел Терезу и Эмми вместе, так что я притворилась, будто что-то мне попало в глаз, и он наклонился, чтобы помочь, а потом одно привело к другому…

Вероника больше не смеялась. Она открыла рот, чтобы откусить печеньку.

– Тереза и Эмми были вместе? Что случилось? Он их видел?

Я покачала головой.

– Тереза с Эмми выходили из агентства. Было похоже, что они собираются пообедать или что-то в этом роде. Ник их не увидел. Но это еще не все, – сказала я, вынимая из упаковки очередную печеньку. – Ник уже знал, что Тереза встречается с Феликсом Жировым.

– Черт, – сказала Ника. – Быстро же он это выяснил.

– Он все еще убежден, что Тереза причастна к исчезновению Харриса, только теперь он думает, что за всем этим стоит Феликс. И еще Ник вернулся в «Лаш» поговорить с Джулианом. Он показал ему фото Терезы, и Джулиан заявил, что это не та женщина, с которой он разговаривал, и теперь Ник подозревает, что Джулиан покрывает ее. И наконец, в довершение всего, Джулиан теперь знает, что я соврала ему.

Ника поморщилась.

– Могло быть и хуже. Ты ведь могла назвать ему свое настоящее имя. Тогда у тебя реально были бы проблемы. – Она пододвинула ко мне стакан с молоком, чтобы я могла макнуть в него краешек своего «Орео». – Как думаешь, Ник обнаружит что-нибудь, что приведет следствие к тебе?

Я вздохнула.

– Не думаю. Меня ничего не связывает ни с Феликсом, ни с его бизнесом.

Ника пододвинула ко мне оставшееся печенье.

– Ничего, кроме Андрея Боровкова.

Этим вечером я сидела напротив компьютера и глядела на мигающий курсор. Я пересмотрела солидный кусок рукописи, чтобы удостовериться, что мои секреты останутся при мне.

Я убрала из повествования горячего молодого адвоката и заменила его крутым полицейским, но, несмотря на то, что героиня и коп прекрасно сошлись на страницах романа, отсутствие адвоката в повествовании казалось неправильным по причинам, с которыми я ничего не могла поделать. Я скучала по их перепалкам, по его открытой улыбке. Я скучала по тому, что он видел ее насквозь – сквозь парик, и макияж, и взятое взаймы платье, – и, хотя она была убийцей с запутанной предысторией, казалось, ему все равно понравилось то, что он увидел в глубине.

Я пододвинула к себе телефон, пролистала контакты до имени Джулиан. Палец завис над кнопкой «Удалить». Имелось столько причин, чтобы нажать ее. Столько причин, по которым я должна была вычеркнуть его из своей жизни еще несколько дней назад.

Вместо этого я взяла телефон, соскользнула на пол, прислонившись к столу, и нажала его имя на экране.

Обняв колени, я слушала, как идет сигнал, и ждала ответа голосовой почты. Поэтому, когда трубку снял он сам, я была настолько ошеломлена, что даже не могла говорить. На той стороне тоже молчали.

– Меня зовут не Тереза, – тихо призналась я. – И на самом деле я не агент по продаже недвижимости. – Я прислушалась, пытаясь уловить хоть какой-нибудь признак того, что он еще тут. – И я не блондинка. И ты был прав насчет всего того, что ты говорил обо мне в баре. Такие вечеринки – не мое. Даже платье, которое было на мне, – не мое.

Я затаила дыхание, повисла долгая пауза. Я была уверена, что он положил трубку, и уже собиралась отсоединиться, когда он спросил:

– Хоть что-то тогда было правдой? – Его тон ни в малейшей мере не был обвиняющим. Никаких ожиданий или требований.

– Кое-что. – Я зарылась лицом в руки, удивляясь, насколько сильно я чувствовала себя виноватой. – У меня двое детей. Я в разводе. У меня в разгаре борьба за опеку над детьми с моим бывшим. – Я посмотрела вниз на крошки «Орео» на растянутой футболке. – И ты более-менее точно определил мой вкус и диетические предпочтения.

Он вздохнул. Или, может быть, это был нервный смешок.

– Кто ты? – В его голосе сквозило неподдельное любопытство.

Я прислонилась головой к столу.

– Наверное, я не могу рассказать тебе это. Не сейчас.

– Почему?

– Я хочу рассказать. – Ладонью я зачесала волосы назад, ногти прошлись по фантомному зуду от парика. – Просто… сначала мне нужно кое с чем разобраться.

– У тебя какие-то проблемы?

– Я не хочу, чтобы они были, – сказала я, борясь со слезами. – Я пытаюсь поступать правильно, но все всегда идет не так. – Все, что я хотела, – иметь возможность быть со своими детьми. Доказать Стивену, что он ошибался на мой счет. Но что, если он не ошибался?

– Этот Миклер, тот мужик, который пропал, – спросил он мягко, – он сделал тебе что-то плохое?