Финляндия: государство из царской пробирки

В 1314 году население Корелы, недовольное деятельностью назначенного туда в качестве представителя новгородской администрации служилого князя Бориса Константиновича, подняло восстание, перебило живших там русских и впустило в город шведов. Однако вскоре подошло новгородское войско во главе с наместником Фёдором, после чего жители Корелы одумались и сдали город новгородцам. Находившийся в Кореле отряд шведов был уничтожен, местные изменники также понесли заслуженную кару. Русская власть в Кореле и Корельской земле была восстановлена[103].

В 1317 году шведы проникли через Неву в Ладожское озеро и перебили многих купцов из Обонежья, направлявшихся из устья Свири через озеро к устью Волхова для проезда в Новгород[104]. В свою очередь новгородцы предприняли в 1318 году крупный морской поход, в ходе которого высадившиеся на берег русские войска взяли и сожгли столицу шведской Финляндии город Або[105].

В начале 1320-х гг. борьба вступила в решающую фазу. С обеих сторон была сделана попытка одним ударом решить в свою пользу затянувшийся спор из-за обладания Карельским перешейком.

В 1322 году шведское войско подошло к Кореле и попыталось её взять. Однако защитники города отбили нападение[106].

В том же году великий князь московский Юрий Данилович организовал большой поход на главную шведскую твердыню на Карельском перешейке — Выборг. Осада продолжалась целый месяц. Русские стенобитные машины засыпали за́мок каменными ядрами, нанеся серьёзный урон его гарнизону. Однако прочные каменные стены устояли, штурм окончился неудачей. Юрию Даниловичу пришлось снять осаду и вернуться в Новгород[107].

Сложилось равновесие сил, при котором ни одна сторона не была в состоянии добиться успеха. В результате 12 августа 1323 года в только что построенной Юрием Даниловичем на Ореховом острове в истоке Невы крепости Орешек был заключён Ореховецкий мирный договор, согласно которому стороны сохранили за собой те территории, которыми они фактически владели к моменту окончания военных действий. Новгород вынужден был уступить Швеции захваченные в 1293 году шведами и фактически находившиеся с тех пор в их руках три западнокарельских погоста — Яскис, Эврепя и Саволакс. Восточная половина Карельского перешейка и берега Невы остались под русской властью[108].

Глава 3 Шведская провинция

Некоторые современники пытались изобразить финна щедрым, скромным, гостеприимным, но мстительным. В действительности он был беден, груб и невежественен; поддавался влиянию гнева и вина.

Бородкин М. М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С. 21

Таким образом, Финляндия превратилась в шведскую провинцию. Из племён сумь и емь, а также привыборгской и присайменской групп племени корела постепенно стала формироваться финская народность[109].

Хотя шведская власть и была установлена насильственным путём, местных жителей особо не угнетали. В 1362 году они получили право наравне с коренными шведами принимать участие в выборах шведского короля[110]. Как справедливо пишет генерал-лейтенант М. М. Бородкин в своей «Краткой истории Финляндии»:

«Провидение хранило финнов и благоприятствовало им. Оно посылало им милостивых владык и покровителей, сперва в лице шведов, а потом — русских. Финнам всегда оставлялась их свобода, они всегда оберегались их победителями»[111].

При этом тот же автор отмечает: «Финны и шведы в Финляндии — это две текущие рядом реки, они никогда не сливались вместе и не особенно расходились между собой»[112]. Утверждение не совсем точное. Верхушка местного населения, в первую очередь дворянство, старалось ассимилироваться, усваивая шведский язык и обычаи. Что же касается простого народа, то шведские правители относились к своим финским подданным с изрядной долей презрения. Так, во время русско-шведской войны 1555–1557 гг. тогдашний шведский король Густав Ваза в одном из писем охарактеризовал финских крестьян следующим образом:

«Говорили много о храбрости крестьян Саволакса[113], выказанной ими будто бы в борьбе против русских;

на самом деле они выказали гораздо более неверности по отношению к королю и отечеству, нежели стойкости и находчивости… Одним словом, мы можем сказать одно, что это — глупый и спившийся народ, у которого нет ни рассудка, ни совести»[114].

Восемьдесят лет спустя, в 1637 году, генерал-губернатор Финляндии Пер Браге совершил объезд вверенного ему края. Восхитившись его природными богатствами, он отметил при этом, что местное население «проявляет изумительную косность, непредприимчивость и склонность к пьянству»[115].