Финляндия: государство из царской пробирки

Как мы видим, после присоединения к Российской империи Великое княжество Финляндское заняло в ней совершенно исключительное положение. Фактически оно было связано с Россией лишь личной унией. Даже календарь в Финляндии использовался григорианский, в отличие от юлианского календаря в остальной части империи[353].

«Присоединённая к России в 1809 году по праву завоевания, Финляндия тотчас получила от Александра I в дар старинную шведскую конституцию, под покровом которой она жила до тех пор в качестве нераздельной части Швеции. Таким образом, отделившись от общих законов Швеции и не присоединившись к общим законам России, эта маленькая провинция, никогда не знавшая политической самостоятельности, вдруг получила автономию и сделалась маленьким государством, имеющим свои отдельные законы, своё войско и финансы, своих консулов даже в русских портах. Мало того, она получила ещё другой значительный подарок, увеличивший её территорию, — к ней присоединена Выборгская и часть Петербургской губернии, бывшие до того времени нераздельною частью России со времён Петра I. И всё это она получила не по праву победителя, но по праву побеждённого»[354].

Стоит ли после этого удивляться, что вскоре «в финском образованном обществе проснулось национальное самосознание»?[355]

Глава 6 В тюрьме народов

Мы не шведы, русскими мы не желаем быть, а потому будем финнами.

А. И. Арвидсон

Что это за страна, в которой «всё русское чуждо, ко всему русскому относятся враждебно. Здесь достаточно быть русским, чтобы на каждом шагу встретить притеснения, неправду и злобу если не всего населения, то всей интеллигенции без исключения»[356]. В этой стране «русские, подобно иностранцам, лишены прав политических, так как не могут ни избирать депутатов сейма, ни сами участвовать в нём. Русским закрыт доступ на военную, гражданскую и духовную службу. Русские, живущие в крае, облагаются налогом в пользу общины, но тем не менее лишены права голоса в городских и сельских общинных собраниях»[357]. В этой стране русские дети не имеют возможности учиться на родном языке. Наконец, в этой стране торжественно открывают памятники, прославляющие победы местных вооружённых формирований над русскими войсками[358].

Современный читатель может подумать, что я описываю одно из нынешних маленьких, но гордых прибалтийских «государств» или необандеровскую Украину. Нет, это Великое княжество Финляндское, составная часть Российской империи. Та самая Финляндия, которая, находясь под шведской властью, не располагала ни административной, ни даже культурной автономией.

После своей смерти Александр I оставил в наследство два недоразумения в виде Королевства Польского и Великого княжества Финляндского. Поляки отблагодарили двумя восстаниями (1830–1831 и 1863–1864 гг.) и в результате своего особого статуса лишились. В отличие от кичливой шляхты, медлительные и благоразумные финны до поры до времени не доставляли Петербургу сильных хлопот: «Жизнь в Финляндии текла мирно и тихо, почему особых мер по отношению к ней не требовалось»[359]. Поэтому они в полной мере сохранили и даже упрочили своё привилегированное положение:

«Сколько похвал и благодарений неслось в своё время к трону Николая I с разных концов Финляндии! И, действительно, было за что изливать свою признательность. Горит университет, и Царь создаёт финнам ещё более великолепный храм науки. Голодают на севере, ужасная холера посетила юг, пламя пожаров испепелило целые кварталы в разных городах — и Царь широко распахивает двери русских казённых магазинов, щедрой рукой одаряет нуждающихся из собственных средств. История Финляндии не знает другого столь щедрого царствования. Николай Павлович, несомненно, являлся истинным благодетелем края»[360].

Вот такая была «российская колониальная империя» — вместо того чтобы грабить покорённые народы, как это делали просвещённые европейцы, её правители были готовы за счёт русского населения ублажать своих новых подданных. А те воспринимали поблажки как само собой разумеющееся: