Финляндия. Пора менять место жительства

При этом многие публично признавали, что это нехорошо, что должен быть гуманизм, что нельзя человека депортировать туда, где у него не осталось родственников. Правда, там осталось государство, которое должно заботиться о пожилых, оговаривались финны. Президент Высшего административного суда вне всяких правил рекомендовал финской полиции не спешить с депортацией бабушек, премьер-министр обещал ради таких случаев изменить закон… Дела попали в Европейский суд по правам человека, египтянке даже успели разрешить остаться, а русскую бабушку дочь не без помощи вмешавшихся российских властей поместила в дом по уходу за пожилыми в России, недалеко от финской границы.

Но обе бабушки вскоре скончались, в Финляндии на выборах победила другая партия, премьером стал другой политик… Никакие правила так и не изменили. Похожая история с российской бабушкой в 2014 году уже никого так не волновала. Пожилые родители по-прежнему своим детям по-фински — не родня. Не близкая родня, во всяком случае.

Журналист Константин Ранке много писал о «деле бабушек» и мы обсуждаем с ним, что показали те события, как они объясняют менталитет финнов. Дело ведь не в иммигрантах, а в здешнем статусе пожилого человека. Даже больше — в отношениях финского государства и личности. «Это удивительная вещь, — рассуждает Ранке. — С одной стороны, способность финнов сплачиваться из отдельных частей в монолит. А с другой стороны, каждый сам по себе. И только государство сверху». В России человек привык ощущать персональную ответственность за членов своей семьи. Помогать близким — это долг, а иначе «кто в старости подаст стакан воды»? Поэтому мы часто не понимаем логику финнов, которые предоставляют государству право вмешиваться в отношения поколений — родителей и маленького ребенка или престарелых родителей и взрослых детей.

Ранке находит аналог нашей традиции на юге Европы: «Испания, Италия в этом смысле очень близки русскому менталитету. Когда я жил в Испании, я поселился в доме, где жили 4 поколения людей, не считая пятого, младенца. И там, извините, дочка-внучка проводит время на крыше с молодым человеком, потом поправляется, бежит: „У меня дедушка!“ Дедушка сидит, улыбается, ему 90 с лишним лет. Она отвозит его пописать, все сменила, посадила и побежала обратно наверх. Они вместе живут все как в улье. Там невозможно бросить, оставить где-то старика. И ребенок — это их ребенок. А здесь идея государства очень важна. Здесь государство больше, чем в Испании или в России».

Я разговариваю с пожилой финнкой, матерью троих взрослых детей. Ее мужу несколько лет назад поставили диагноз «болезнь Альцгеймера».

Все дети давно переженились — живут в том же городе, но в своих квартирах. Кто и как будет ухаживать за больным?

Врач объявляет, что человеку на этой стадии нужен постоянный уход. Ни на минуту его нельзя оставить одного. Жена советуется с социальной службой и оформляет себе статус попечителя (и месячную зарплату в 500 евро). Теперь ухаживать за мужем — это ее работа. Работа фактически круглосуточная — муж часто просыпается посреди ночи, он может забыть, где туалет, он часто порывается уйти из дома в какую-то воображаемую командировку…

А дети живут своей жизнью. У них свои дети, работа, заехать в гости они готовы, но переезжать к родителям даже на время никто не собирается, да и у родителей свой стиль жизни, своя сложившаяся диета, расписание дел (все по расписанию, а как же). При этом быть рядом с таким больным непросто: физически он крепок, говорит много, требует внимания, задает вопросы, рваной логики в своих словах не замечает. На женщину временами смотреть жалко — невыспавшаяся, уставшая, а она ведь и сама уже пенсионерка, за ней бы кто поухаживал.

В соцслужбе ей рассказывают об особой системе, которая работает в Финляндии. Мужа можно оставить в специальном пансионате по уходу за такими больными, а себе, получается, взять маленький отпуск. Наконец-то выспаться, отдохнуть, побыть с внуками, развеяться. При этом какая финская формулировка: «У меня будет время для самой себя».

Интервал такой помощи со стороны государства — одна неделя в месяц, и саму услугу называют поэтому «интервальным обслуживанием». В центре по уходу за больными деменцией у каждого своя комната, есть столовая и общий зал с креслами перед телевизором. На двери каждой комнаты — имя постояльца. Входные двери здесь открываются под контролем персонала (чтобы пациенты случайно не ушли), прогулки только во внутреннем дворике. С родными они созваниваются, как и все сейчас, по мобильному телефону.

Равно как и медицинские клиники, такие центры бывают государственные и частные. Я бывал и в тех, и в других — навещал со знакомыми их пожилых родственников. Во время коротких визитов я успевал увидеть в этих центрах немного и поэтому специально расспросил ту самую пенсионерку, которая раз в месяц отдает мужа на «интервальное обслуживание».

— Частные и государственные центры более-менее одинаковые или есть разница?