Финская баня

ВЛАДИМИР ДОМАШЕВИЧ Финская баня

Повесть

І

Белый снег, белый снег, — белый пух лебединый…

Все белое здесь, как в заколдованном царстве: дорога, поляны, кусты, лес вдоль дороги — все утопает в пушистом и мягком снегу. Деревья аж сгибаются под его тяжестью, ветки не выдерживают белой массы и время от времени ломаются. А дотронешься ненароком до пушистой ветки — и на тебя обрушится снежная лавина, и ты становишься еще белее, потому что снег этот, нетронутый финский снег, намного белее твоего маскхалата, который ты не снимал много дней и ночей, сидя в каком–нибудь временном убежище из еловых веток, греясь у походного костра.

Они шли на лыжах в маскхалатах, шли в белое, сливались с белым, и если бы не ритмичное шуршание лыж и легкое поскрипывание лыжных палок в снегу, можно было подумать, что все вокруг уснуло под белой пушистой периной и видит зимние сны. И что нет на этой засыпанной снегом земле ни гула танковых моторов, ни пушечных выстрелов и взрывов снарядов, ни захлебывающихся пулеметных и автоматных очередей, ни предсмертных криков раненых. И что на улице только январь сорокового года, второй месяц тяжелой войны, когда их маскхалаты и снег часто окрашиваются кровью. Белое становится красным. Но белого здесь так много, что сколько его ни крась, белое останется белым. Белый снег, белые финны — белофинны. Вот почему им подходит такое название…

Лыжники в маскхалатах шли уже около часа, чувствовалась усталость, становилось жарко. Это была бригада бойцов, набранная преимущественно из спортсменов, хорошо тренированных, вооруженных новыми автоматами, а не длинными трехлинейками со штыками. Автомат — новое оружие, которое не каждому дадут. Лыжники–автоматчики всегда наготове — на случай прорыва, на случай нападения или окружения. Но в этот раз они шли выручать пехотный полк майора Исаковского, который уже неделю сидел в окружении между двух озер, голодал и замерзал от холода.

В бригаде лыжников было много белорусов, среди них оказался и Василь Колотай. Его призвали из Минского института физкультуры, где он занимался легкой атлетикой, преимущественно бегом на длинные дистанции, а зимой переходил на лыжи. Василь был рослым парнем, худощавым, но жилистым и выносливым, друзья да и преподаватели предрекали ему чемпионство, а он только улыбался сам себе: нужно ему чемпионство как собаке пятая нога, ему бы поскорей окончить институт да в какую–нибудь школу, чтобы на родную Случчину, да взяться за физкультуру, немного расшевелить школяров, которые к спорту были слишком равнодушны. Но он их расшевелит, разогреет!.. Вот только если бы не эта дурацкая война. Не успели разобраться с освобождением Западной Белоруссии, как тут уже Финляндия — и ее нужно освобождать! Да что–то она не очень хочет, чтобы ее сделали свободной — красной, ей и белой быть неплохо — по всему видно, особенно по тому, как воюют ее солдаты. В плен не сдаются повзводно, как им обещал комиссар на занятиях по политграмоте, а еще и берут в окружение наших бойцов, да вон какими «кусками»: целым полком.

Не понравилось Василю Колотаю, что сегодня утром поменяли командира: прислали какого–то нового из штаба армии. Штабист, штабная крыса, пороха, наверняка, не нюхал. Но не трусливого десятка, потому что еще затемно ходил на рекогносцировку с комбригом Данилиным, их обстреляли финны — и Данилин погиб, а новый, по фамилии Мартэнс, не иначе, из прибалтов или даже латышских стрелков, взял командование на себя, объяснил бригаде задачу и вот ведет их, сам с командирами рот и взводов пошел первым. А где должен быть командир на боевом коне во время наступления, как говорил Чапаев? Но ведь это не кавалерия, это не степь, ровная, как стол, и голая, как бубен. Здесь лес да лес, замерзшее болото, здесь пехота — сто верст прошел и еще охота. Здесь такие озера под снегом, что как только выйдешь на ровный лед, по тебе сразу и влупят из миномета, а если не ляжешь — то и из пулемета. А потом не дадут поднять голову час и больше, и ты уже почувствуешь, что под тебя подплывает вода, а если промокнешь, то тебе конец на сильном морозе, а если и выживешь, то останешься инвалидом. Много таких историй наслушался за последний месяц Василь Колотай, сам попадал в подобные переплеты, но Бог берег от самого худшего.

А перед тем, как их полк попал в окружение, они сами организовали засаду на финнов. Наши конные разведчики выследили их задолго до подхода. Они шли без разведки, вслепую, целый лыжный батальон намеревался прорваться в наш тыл и перерезать дорогу, по которой шло обеспечение фронта.