Фёдор Абрамов

В постановке Юрием Любимовым были задействованы ведущие артисты театра. Юрий Черниченко в уже упомянутой статье так скажет об актёрском составе: «Три людских поколения, три женские судьбы проходят перед нами: Василиса Милентьевна, годящаяся ей в дочери Пелагея и наследница их Алька. Остальные “действующие лица и исполнители” – аккомпанемент. Но какой!.. И не было в театре Любимова спектакля с таким разнообразием характеров и натур!»

Действительно, обе части спектакля – «Василиса Милентьевна» и «Пелагея и Алька» – просто светились от своего звёздного состава: Василиса Милентьевна – Алла Демидова, Евгения – Татьяна Жукова и Елена Корнилова, Пелагея Амосова – Зинаида Славина, Павел Амосов – Иван Бортник, Алька – Нина Чуб и Татьяна Иваненко… Некоторые актёры приняли на себя и по две роли, как это было с Жуковой, сыгравшей помимо Евгении, невестки Милентьевны в «Василисе Милентьевне», ещё и Маню-большую в «Пелагее и Альке». Корнилова, вышедшая на сцену и в образе Евгении, невестки Милентьевны, и Анисьи, в «Пелагее и Альке», играла роль сестры Павла. Две роли достались и Юрию Смирнову, сыгравшему жителя деревни Пижма Прохора в «Василисе Милентьевне» и Петра Ивановича во второй части спектакля.

Фёдор Абрамов был восхищён игрой артистов.

«Славина – великолепная Пелагея, удивительный артистизм. Одна из лучших артисток нашего времени, играет роль с подъёмом. В роли Милентьевны хороша Алла Демидова. Великое проникновение в психологию возраста, старческого мироощущения», – взволнованно скажет он об игре актрис в своём выступлении перед читателями в Ленинградском доме писателя им. Вл. Маяковского 28 января 1976 года.

Но не просто дались артистам их роли в «Деревянных конях». И если бы не помощь Фёдора Абрамова, то навряд ли сценические образы героев его повестей были бы такими насыщенными правдой деревни, какими они получились в спектакле.

О своей Милентьевне хорошо рассказала в книге «Зеркальный лабиринт» Алла Сергеевна Демидова:

«Перед спектаклем “Деревянные кони” я старалась приходить в театр в хорошем, добром настроении. До его начала, сидя за кулисами, мирно болтала с актёрами, разгадывала их сны, предсказывала будущее. Расспрашивала про детей. Рассказывала про свою бабушку, которая прожила до 90 лет и никому не делала зла…

И я готовила себя на встречу с людьми, со зрителями…

Постепенно на репетициях “Деревянных коней” я стала подбирать для себя и телогрейку, и белый платок, а сверху ещё один – вязаный, и фартук, и кофту – светло-серую, нужно было перебить мой высокий рост разными цветами юбки и кофты (на эскизе у Боровского было коричневое платье в мелкий жёлтый цветочек). Репетиции шли туго. Сначала решили отказаться от пояснительного авторского текста, который читал Золотухин. Сразу же вся вводная часть – характеристика Милентьевны – вылетела. Роли фактически нет, есть тема. А как эту тему играть, на чём строить роль? Как играть видения? Например, с братьями: “Братья-то как услыхали…” На репетициях за моей спиной вставали четыре брата, и каждому было дано по реплике: “Одно только словечушко, сестра… Мы дух из Мирона вышибаем…” и т. д. Потом и от этого отказались, всё перешло в рассказ Тани Жуковой, игравшей невестку. А я братьев “видела” перед собой только мысленно – причём видела не впрямую по рассказу, а по-своему, по своей ниточке воспоминаний…»

Рассказала Алла Демидова в своей книге и о том, как училась образу Милентьевны у двух старушек, что гуляли по переделкинскому писательскому посёлку, с которыми ей всё же удалось познакомиться: «…Пока зрители рассаживались по местам… сидела за кулисами в костюме Милентьевны и вспоминала Переделкино и двух старух, бредущих по дорожке. У одной за спину закинута рука открытой ладонью наружу. Вспоминала… владимирскую бабушку, как она молилась перед закатом, вспоминала добрые поступки людей, вспоминала своё одинокое детство. Успокаивалась. Шла на сцену».

Писатель Сергей Павлович Залыгин, побывав на премьере спектакля, в своей статье «“Деревянные кони” в Театре на Таганке», опубликованной в разделе «Литература и сцена» «Литературной газеты» от 15 мая 1974 года, так писал об игре актёров: «Я знаю абрамовскую прозу – неторопливую, обстоятельную, проникновенную, реалистическую и повествовательную. И по языку, да и по многим событиям – локальную, северную… “Деревянные кони” – наряду с тем, что спектакль режиссёрский, – ещё и актёрский спектакль. Из всего того, что я у Любимова видел, это, пожалуй, самый актёрский спектакль, с самой реалистической игрой, можно даже сказать, с игрой то и дело традиционной, классической…»

Близкий друг Фёдора Абрамова Леонид Якименко восторженно, но и с критическим анализом сообщал в письме:

«Чувство потрясённости, видимо, испытал не один я. Конечно же, прекрасна режиссёрская и актёрская работа, но главная заслуга всё-таки твоя – автора. Давно уж мы не слышали со сцены такой поразительной по богатствузию народной речи, как в твоей пьесе.

Не всё я принимаю, не всё мне понравилось.

Мне показалось, что второе действие проигрывает по сравнению с первым.